Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.

    Левада: 90-е пережили лишь честные бизнесмены

    Как руководителю одной из крупных промышленных компаний Эстонии Levadia Group, Виктору Леваде не все равно, что происходит сегодня в экономике Эстонии…

    Как Вам кажется, почему экономика Эстонии находится сейчас в таком непростом положении?
    Я согласен с широко распространенным мнением, что апрельские события нанесли большой урон эстонской экономике, но считаю, что их вина составляет всего 10-15 процентов от общей совокупности причин. Остальное сделали банки, и это не только моё мнение, но и мнение многих русскоязычных бизнесменов: навыдавали кредитов, причем непонятно кому. Сначала Hansapank и SEB соревновались в том, кто больше раздаст, а теперь соревнуются, кто быстрее соберет. Все большие клиенты уходят из SEB и Hansapank.
    А куда уходят?
    Куда уходят? В Nordea и Sampo. Это банки эффективные, агрессивные, хотят работать – они и забирают себе клиентов. Levadia тоже находится в стадии смены банка.
    Одновременно, я хочу особо подчеркнуть, что местные банкиры тут ни при чем. Их никто не винит, так как они ничего не решают. Все решается в Стокгольме. Те достойные люди, которые хотели в этих банках работать, ушли оттуда сами, так как ничего не в силах были изменить. А Айвар Рехе и Вахур Крафт – это те люди, которые хотят, а главное могут принимать решения в Эстонии.
    Скажите, а как сказывается сложившаяся экономическая ситуация непосредственно на Вашем предприятии?
    Могу сказать, что в отличие от многих других секторов производства, торговля металлом идет очень хорошо. По количеству тонн металла мы продаем меньше, чем раньше, но прибыль все время растёт, так как металл в мире все время дорожает, его мало, и каждую новую партию мы продаем дороже предыдущей.
    Вообще, замедление роста экономики привнесло в нашу жизнь много негатива – строительство многих объектов приостановлено, государственных заказов нет, объемы продаж у промышленных предприятий падают. Однако, есть один позитивный момент.… В результате всего этого, на предприятиях, и в Levadia, в частности, остались только квалифицированные рабочие кадры. Произошел, так сказать, естественный отбор – только самые достойные выдержали конкуренцию, не попали под сокращения и смогли доказать свою нужность предприятию.
    А в каких странах Вы сегодня закупаете сырьё?
    Мы покупаем 65 - 70 % так называемого европейского металла. Под «европейским» мы понимаем металл из Евросоюза плюс Кореи, Турции и Китая. И всего 30% закупаем на востоке. Восточное направление – это Украина, Россия, Белоруссия, Казахстан и другой бывший Советский Союз.
    А это соотношение всегда было таким?
    Нет, раньше, до вступления Эстонии в Евросоюз, все было с точностью до наоборот. Тогда 95% сырья Levadia закупала на востоке, и лишь 5% - на западе.
    Многие эстонские предприятия, которые закупали сырье в России, очень страдают сейчас от резкого сокращения транзита из России. Можно ли причислить Levadia к числу таких предприятий?
    Мы от российского транзита не очень зависим - мы можем и на Украине купить металл. Поэтому, нет, транзит на Levadia не очень сказался…
    Вообще в 1991 году, когда я только начал свой бизнес, сырье завозили только из Украины – я ведь оттуда родом, у меня украинские корни… Затем появилась Россия, Казахстан и т. д.
    Что для вас футбол – бизнес, хобби или благотворительность?
    Да какой можно сделать бизнес на футболе?! Футбол – это моя социальная программа. Я считаю, что если у человека есть возможность, то он должен помогать обществу. Кто-то помогает искусству, покровительствует, например, театру… Мне же ближе спорт. Поэтому, в 1998 году, когда появились деньги, я решил поддерживать в Эстонии футбол, и с тех пор ежегодно определенную часть средств отдаю клубу Levadia.
    А сами Вы любите играть?
    Раньше играл, сейчас я только увлеченный зритель.
    Kакое место в Вашем бизнесе занимает недвижимость?
    Недвижимость для меня - это средство зарабатывания денег. Самый главный объект, которым владеет Levadia – это участок напротив Олимпии. Правильно Вы когда-то написали, что это лакомый кусок. Причем, этот лакомый кусок – жирный, вкусный, дорогой - не всем по зубам. Сейчас просто не его время, но я никуда не тороплюсь - я могу его содержать. Этот участок уникален тем, что такого количества свободных квадратных метров в центре города нигде больше нет (около 80 000 м2, ред.)
    В каком состоянии находятся сейчас два Ваши другие проекта – в Копли и в Ласнамяэ?
    По проекту ул. Копли, 69б получена детальная планировка, которая предполагает строительство жилого семиэтажного дома. Это будет красивый дом с видом на море, однако строительство тоже ждет своего часа. К банкам я сейчас за кредитами не обращаюсь, так как знаю – все равно не дадут, а строить за свои деньги - глупо.
    Примерно та же ситуация и с проектом в Ласнамяэ, на углу Вана-Куули и Лийкури. Детальная планировка тоже имеется, но строительство тоже пока стоит до лучших времен. Есть партнер по проекту.
    Не кажется ли Вам, что сейчас, в период замедления роста экономики, есть как раз подходящий момент, чтобы вложиться в какую-нибудь новую сферу бизнеса? Ведь понятно, что за рецессией снова наступит экономический подъем, и сегодняшние инвестиции через несколько лет принесут Вам огромную прибыль?
    Я не в том возрасте, чтобы экспериментировать, - смеется Виктор Левада, - меня сегодня интересует только то, что я начал. Торговля металлом идет замечательно - просто фантастика. Покупаем, предположим, за 100% - продаем за 115%. Следующую партию покупаем уже за 130%. Было бы свободных средств побольше, для того чтобы покрывать эту разницу в 15%, и проблем не было бы вообще. Сейчас у всех торговцев металлом, не только у Levadia, хорошие прибыли. Металл ведь в принципе трудно купить.
    А каким Вы представляете свой бизнес через 10 - 20 лет?
    Я всегда был реальным человеком и прогнозы делать не люблю. Думаю вперед на год, максимум на два – три. 10, а тем более 20 лет – это слишком большой срок.
    Если ситуация с продажами в других секторах производства в ближайшее время не изменится, то я бы посоветовал эстонским бизнесменам переориентироваться и торговать с другими странами. В Эстонии не идут продажи – продавайте в Россию. У нас с Россией бизнес идет супер. Мы торгуем с 6-ю странами. Россия – огромный рынок, но даже если и на этом рынке возникнут проблемы, то увеличим объемы продаж в Финляндию. В Финляндии у Levadia есть очень хороший партнер, также очень хорошо идут продажи в Литве. В Литве строительство не так тормознуло, как в Латвии и Эстонии.
    А как обстоят дела с продажами в Латвии?
    В Латвии ситуация сейчас еще плачевнее, чем в Эстонии. Свое дело там конечно сделали и шведские банки, но помимо этого постаралось латвийское правительство. В прошлом году они приняли закон, связанный с ипотечными кредитами. Суть закона в том, что для того, чтобы выдать жилищный кредит, банк должен собрать кучу информации о клиенте, оформить миллион документов, поэтому получить кредит могут далеко не все. Из-за этого не развивается ни строительство, ни недвижимость. Сейчас, правда, власти Латвии спохватились и собираются этот закон с 1-го мая отменить, но насколько быстро эта мера исправит положение?
    У Levadia есть завод арматурных изделий в Эстонии. Знаю, что были планы построить завод в Вильнюсе. На сегодня эти планы как-нибудь продвинулись?
    Так у нас уже построен в Вильнюсе завод. Построили год назад, почти сразу после окончания строительства завода в Эстонии.
    Какова в Levadia политика в отношении персонала? Много ли работает на предприятии эстонцев?
    Вопрос понятен, - улыбается Левада, - в 1991 году, когда Levadia была только основана, её прозвали в народе украинско-еврейской компанией. Я ведь учился в Одессе, хотя сам украинец, поэтому и многие первые работники были мои соотечественники. Затем потихоньку в фирме стало появляться все больше эстонцев. В наших офисах в Пярну и Тарту работают практически только эстонцы. В Таллиннском офисе по-прежнему много русскоязычных работников, но и количество эстонцев быстро растет.
    А подбором персонала занимаетесь вы лично?
    Нет. Можно сказать, что подбором персонала занимается весь персонал. Открытого конкурса с объявлениями в газетах и на порталах по поиску персонала мы не проводим. Новых сотрудников берем в основном по рекомендациям. Я считаю, что сотрудник, который рекомендует нам другого специалиста, берет на себя большую ответственность. Он, как бы, ручается за нового человека.
    Чем отличаются русские от эстонцев, как подчиненные? С кем проще работать?
    И у тех и у других есть свои плюсы и минусы. Эстонцу, например, дал задание, и если он после этого молчит и с тобой не связывается – значит все в порядке и задание выполнено. Если русский молчит, то это может значить что угодно, поэтому в таких случаях предпочитаю лишний раз проверить. Зато русские более активны, агрессивны, быстро принимают решения. Вот если бы я в 1991 году применил осторожный эстонский менталитет, стал долго думать, чертить схемы, строить планы, получать ученую степень, то упустил бы момент. А действовать нужно было очень быстро. Тогда мы работали с прибылью 100 – 200, и даже 300%, поэтому раздумывать было некогда.
    А Вам когда-нибудь предлагали купить Ваш бизнес?
    Были предложения, да они есть и сейчас. Правда, у меня нет планов ничего продавать, по крайней мере сейчас. Зарекаться на будущее, однако, было бы неправильно…
    Скажите, а деньги у Вас часто просят?
    В последнее время реже, - бизнесмен смеется, - это уж слишком, можно сказать, интимный вопрос...
    В Эстонии и, особенно, в России бизнесмены, которые многого достигли, пытаются податься в политику. У Вас нет планов последовать их примеру?
    Я Вас могу успокоить – я этого делать не собираюсь. Я думаю, это происходит оттого, что в какой-то момент люди зарабатывают уже такое количество денег, что размер их капитала перестает иметь для них значение. Тогда они хотят власти. Вкусив эту власть, они хотят её все больше и больше – возникает что-то вроде кровожадности… Меня же вполне устраивает спокойно заниматься своим делом. Меня тянули в разные партии, когда я начал заниматься футболом, но я всегда сторонился политики, старался в нее не вмешиваться.
    Может быть именно поэтому про Вас не слышно ни одного отрицательного отзыва в прессе, что достойно уважения, учитывая такой большой стаж в бизнесе?
    В бизнесе да, в футболе не совсем так... А про бизнес никто ничего и не может сказать. Я просто веду себя корректно. Помните 90-е годы? Тогда вести себя некорректно было просто нельзя, это могло плохо закончиться. Поэтому те, кто это время пережил - честные бизнесмены, которые держат свое слово в отношениях с партнерами. Это одно из условий успеха, в том числе и Levadia.
  • Самое читаемое
Статьи по теме

TextMagic о миллионных убытках: опасения по поводу ухода с биржи слишком драматичны
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.