Бизнес, который не всем по зубам

Выбор медицины был предопределен. Брат учился тоже на врача в Питере, нужно было держать планку. Сначала я хотела быть фармацевтом, но в год моего поступления на фармацевтов в Москве иногородних студентов не набирали. Поэтому родители повезли меня поступать в ближайший мединститут на Украине. Там дяди и тёти определили, что я должна стать педиатром, но в процессе экзаменов я поняла, что педиатром быть не хочу, сознательно получила двойку по физике и на следующий год поступила на стоматолога.

Вышла замуж. В Эстонии я начала работать 2 января 1991 года в Силламяэской поликлиннике. Вообще, у меня в жизни так складывается, что всё, что бы я ни начинала, происходит в эпоху перемен. Как у китайцев, знаете? «Не дай Вам бог жить в эпоху перемен», так и у меня.

В 1993 году врачи Силламяэ создали первую частную клинику «Альмеда». Существует она и по сей день. Там я проработала два года на диком энтузиазме. Интересной работы было много. Но понятия собственники и коллеги - разные вещи, и в какой-то момент встал вопрос: А кто тут главный?

Главный стоматолог Эстонии доктор Янес всегда говорил нам, что стоматология в Эстонии будет частная, поэтому морально я была готова к тому, что и у меня будет свой стоматологический кабинет.

В 1996 году сделала на себя лицензию, ушла из клиники, взяла кредит.

Конечно, нет. С банками было тогда очень тяжело, первые лизинги они давали по знакомству. Первый мой кредит был взят под 18,5%.

У меня в то время не было ни копейки, но мир держится на добрых людях, и они помогли. Все было так: приехала я на семинар в Таллинн, зашла в клинику к знакомому доктору, он сказал: «Я купил себе установку, пойдем покажу». Я увидела и ахнула: «Я тоже такую хочу». Доктор позвонил своей знакомой из Toostusliising и поручился за меня своим именем. Ни залога, ни стартового капитала у меня не было.

Да. На то время я уже ушла с работы, и заработков у меня не было. Правда и тут мне повезло. В один прекрасный день звонят мне из Горуправы и говорят: «Вы у нас зарегистрированы, как частный предприниматель, и по новым законам Вам нужно написать бизнес-план. Я его написала и получила пособие в 8,5 тысяч крон, как стартовый капитал. Это была ровно сумма, необходимая мне для месячного взноса по лизингу.

Наверное, я назвала бы её маленькой фирмой. У нас работает 4 лечащих врача плюс прочий технический персонал, итого где-то 12 человек. Не все работают на полную ставку.

- Да. Конкуренция высокая.

Бороться с ней не надо. Надо честно работать. Постоянно приходится учиться. В Эстонии раз в месяц точно посещаю 2-3-х дневные семинары. Часто езжу и заграницу, во все наши Балтийские страны и в Петербург. В мае была, например, в Петербурге и в Италии. В сентябре поеду в Стокгольм. Учится часто приходится по выходным.

Никто никого не заставляет, но вообще существует стандарт – 150 часов повышения квалификации в год. Многие набирают и больше. Не учиться невозможно, тогда будет застой.

Я не могу быть объективной в оценках. Дело в том, что опять же в переломный момент мы решили взять кредит и переехать на новое место. Переезжали с мая по август прошлого года, а в сентябре начался кризис. Нам сложно, но мы живы. Пока не задерживали ни одного платежа банку, тьфу, тьфу… Кредит большой. Дело в том, что наши помещения очень дорогие по отделке и оборудованию. Ведь они должны отвечать очень строгим требованиям: вентиляция, канализация, освещение, нормы по метражу кабинетов – всё это гораздо дороже, чем просто офис.

В плане пациентов, на себе и на своем приёме я не чувствую изменений. Но у нас три молодых врача. Я предполагаю, что если бы мы были на старом месте, то у них, возможно, было бы больше пациентов.

В связи с кризисом, нет. Мы очень консервативны и поднимаем цены одними из последних. В прошлый раз цены подняли на 5-7% под Новый год. С одной стороны, стоматология - это бизнес, с другой - это медицина, социальная помощь. Я не говорю, что мы меценаты, но мы выходцы из «прошлого», и я не могу ощипывать людей, как кур.

Думаю, что не менее 75 – 80% стоит поддержание на уровне материальной части.

Все говорят – пломбы дорогие. На самом деле, пломбировочный материал - это довольно маленький процент от общих расходов. В нашем бизнесе дорогие инструменты и разные специальные приборы. Каждая маленькая иголочка и куча крошечных вещей в ящиках, стоят, как минимум, 60 крон за штуку. А у нас их тысячи.

Людям со средним достатком. Мы рассчитываем на средний класс.

После Советского Союза люди, на какой то момент, перестали следить за зубами. У нас не было, да и сейчас ещё не особо развита культура предварительной профилактики. Стоматология - это ведь не ОРЗ. Однако, не могу сказать, что сегодня пациенты идут только с острыми проблемами.

В случае детей – все зависит от первого опыта общения с врачом. Если первый опыт позитивный, то все нормально. Даже когда ребенок вырастет, то приведет к нам и своих младших братьев и сестер. Важно когда, в какой стадии заболевания ребенок попал к врачу. Бывает ночью, по срочной, мама его тащит и приговаривает: «Ой я так боюсь, так боюсь, больше него». Конечно, и ребенок пугается.

А если он пришел не в период обострения, то все можно обыграть. Существует и местная анестезия и аппликационная, плюс подарки даем. Детям очень у нас нравится. Сейчас очень хотим сделать договор с Haigekassa, чтобы лечить детей бесплатно.

Конечно. Сегодня у нас и инструменты другие, и атмосфера. Кабинеты выглядят по-другому. У врача больше времени на Вас. У нас часто пациенты на приеме спят.

Нет, так сказать нельзя. Сегодня у здоровья появилась социальная ценность. От состояния и внешнего вида зубов зависит не только здоровье людей, но и их социальный статус. Если у них красивый рот и красивая улыбка, то у них больше шансов получить лучшую работу.

Мой муж раньше был инженером, но когда все советские структуры были разрушены, и инженеры Эстонии стали не нужны, он переучился на зубного техника.

Есть около 25%. 75% - все остальные. Я вообще не люблю разделение по национальному признаку. Что значит русский? Сама я из Украины. Из докторов у нас работал один армянин, белоруска, эстонка, русская. Скоро к нам на работу придет курдка. Так кто мы?

Разницу в работе я не стала бы объяснять национальностью, а скорее индивидуальными особенностями человека. У меня, например, отличные отношения с одним врачом, которая когда-то пришла ко мне на работу. Она родом из Тартумаа, с хутора. Она - ни слова по-русски, а я не очень в эстонском была сильна. Сейчас эта женщина работает в Норвегии.

И уезжали и сейчас уезжают. У молодежи очень высокий критерий старта.

На профессиональные выставки в Эстонию приезжают вербовщики. Как правило, из Финляндии специалисты уезжают в Швецию и Норвегию. Шведы тоже стремятся в Норвегию, так как там им платят больше. Поэтому в Финляндию свободные вакансии едут заполнять эстонцы, как ближайшие соседи. Многие также уезжают и учатся в Англии.

Слышала, что многие не очень довольны жизнью. Говорят, что зарплата нормальная, а делать в английской деревне нечего. О Швеции слышала, что общество не очень принимает чужаков. Но сама ничего утверждать не могу.

Последний старт у меня был в 40 лет, и больше я уходить никуда не хочу, только если на пенсию. Есть свой круг пациентов, и на хлеб мы себе всегда заработаем. Кроме того, и потребности с возрастом снижаются, и не нужно больше столько денег. Надеюсь, что экономическая и политическая ситуация не заставит меня срываться и куда-то ехать.

Безусловно. У нас стоматология на хорошем уровне, нет эксклюзива, но на обычном уровне все в порядке.

У молодежи сегодня очень большие ожидания и очень высокий критерий старта. Прежде чем эта планка самооценки начинает снижаться, молодой челловек набивает много шишек, меняет несколько мест работы. А вообще уровень хороший. Нормальная эндодонтия (лечение каналов). Протезирование – не очень. Но вообще обобщать, или кидать камни в чей-либо огород не хочу. Всё индивидуально.

Да. Когда Вы спрашиваете меня о процентах, то мне сложно их высчитывать. Очень помогает муж. Чисто организационные вопросы, общение с чиновниками – это на нём.

Безусловно. Иногда бывает, конечно, перебор. По выходным перетираем стоматологию, особенно когда нужно принять какие-то стратегические решения.

Мы себя рекламируем по мере возможности, однако, надо признать, что в случае врачебной практики, люди узнают о тебе по «сарафанному радио». Знакомый сходил – понравилось, и я туда пойду. Многие дети, которых я когда-то лечила, уже стали взрослыми, но по старой памяти все ходят ко мне, и вероятно, приведут и своих детей.

Надо признаться, что раньше я разделяла мнение большинства людей «из прошлого». А именно, раз я рекламируюсь, то дела у меня идут не очень. Хорошей работе, мол, реклама не нужна. Теперь же я так не считаю. Особенно в случае переезда фирмы на новое место, информация о ней должна быть доступна. Реклама в онлайн и в газете – это лишь напоминание о том, что мы есть.

Надеюсь, что все будет стабильно. Не нужно будет думать, хватит ли денег на выплату кредита. Хорошо было бы думать только о том, как хорошо лечить людей.