Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.

    Вести с мятежных латышских полей

    Недавняя крупномасштабная акция протеста латвийских крестьян оказались для властей страны полной неожиданностью. Почему латвийское село, ранее бывшее оплотом правительства Латвии, выступило против него?

    В прошлый вторник рижане, стоя в огромных пробках, с любопытством разглядывали местную сельскохозяйственную технику, которую пригнали в город протестующие латвийские крестьяне. Последний раз счастье увидать живые трактора и комбайны нам выпало ровно 18 лет назад, в славные времена баррикад и борьбы за независимость. В поле-то трактора и комбайны за эти 18 лет редко появлялись. Поля у нас по большей части кустами и бурьяном заросли.
    В прошлый вторник мы заметили, что за 18 лет в нашем сельском хозяйстве произошли заметные перемены. 18 лет назад трактора и комбайны были мрачной серо-бурой раскраски. Зато крестьяне выглядели веселыми. Сейчас - наоборот: трактора яркие, праздничные, а крестьяне - мрачные. В прошлый раз крестьяне требовали свободы, а сейчас - денег.
    И еще: в прошлый раз они хотели сменить всю советскую власть на латышскую народную, а сейчас им было достаточно отставки одного министра. Замечу, что оба раза крестьяне своего добились.
    Есть еще отличия: 18 лет назад каждый грамм колбасы и каждую каплю молока благодарный латвийский народ буквально рвал у нашего крестьянина из рук. Помните, были даже такие “карточки посетителя магазина”, по которым отпускали мясные и молочные продукты? А сейчас даже то немногое, что производят наши селяне, сбыть не удается. 18 лет назад латвийское село кормило чуть ли не четверть европейской территории СССР, а сейчас - половина Латвии ест литовское и польское.
    Что случилось? Почему латвийские колхозы и совхозы процветали, а благословенные и вожделенные фермерские хозяйства свободной Латвии влачат убогое существование на уровне “больной скорее мертв, чем жив”? На то есть очень простой ответ - достаточно отъехать от Риги на 300 километров, в Польшу или даже в Белоруссию. Первое, что вам бросится в глаза - там нет ни одного квадратного метра сельскохозяйственной земли, которая не была бы вспахана и засеяна.
    Второе: вы там не найдете ничего похожего на убогие латвийские фермерские коровники и свинарники. Там мясо и молоко производят не в хлевах, а в огромных животноводческих комплексах. Где производительность труда не в разы, а в десятки раз выше, чем у наших бедных селян. Там навоз вилами давно никто не гребет. Дорогие латвийские крестьяне, пока вы 18 лет подсчитывали ущерб от советской оккупации и пели песни, ваши ближайшие соседи ушли далеко вперед. Грустно сообщать, но за 18 лет изменился только цвет ваших тракторов, а вся остальная технология сельхозпроизводства осталась на уровне середины прошлого века.
    Ну, с промышленностью понятно: уничтожение латвийской промышленности входило в программу всех национально озабоченных правительств свободной Латвии. В промышленности работали в основном русские - так им и надо, оккупантам. Но почему было уничтожено латвийское сельское хозяйство? Там же практически все - титульной нации? Еще замечу: основная заслуга в том, что Латвией последние 18 лет правили национал-радикалы, принадлежит именно латвийскому крестьянству. Именно латвийское село выбирало самых отмороженных нациков.
    Так почему они довели свой электорат до столь плачевного состояния? И на этот вопрос есть ответ: а по-другому и быть не могло. Вы можете себе представить грамотного, болеющего за свою страну политика и хозяина, который был бы при этом ярым националистом? Я - нет. Для меня эти две ипостаси несовместимы. Либо одно - либо другое.
    И вот вам результат: культурный и работящий в своей массе латышский крестьянин выбрал в свои руководители отморозков и проходимцев. В конце 20-го века его поразила та же “чума национализма”, которая в свое время поразила Германию. Разница только в масштабе народов. Немцы в результате разорили полмира, а латышам хватило сил только на свою маленькую страну.
    За все надо платить, а за национализм, как показывает история, надо расплачиваться не одно десятилетие.
    Autor: Юрий Алексеев
  • Самое читаемое
TextMagic о миллионных убытках: опасения по поводу ухода с биржи слишком драматичны
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.