На всякий случай - в тюрьму

Первое чтение проекта Закона об изменении Пенитенциарного кодекса, Уголовно-процессуального кодекса и Закона о тюремном заключении (382 SE) парламент завершил.

Несмотря на то, что теоретические вопросы, связанные с законопроектом, публично обсуждались, без внимания остались чисто прикладные и практические позиции.

Прежде всего, обманчивы приведенные формулировки «тюремное заключение» и «контроль за поведением». В законопроекте их не считают мерами наказания, по существу же это не что иное, как карательная санкция, и название не может изменить ее содержания.

В будущем мы собираемся наказывать преступников – в законопроекте их очень тонко называют преступниками, склонными к совершению преступлений, - не на основании их деяний и вины, а лишь на основании их опасности для общества. Если до сих пор наказуемое деяние начиналось с попытки его совершения, то теперь оно отодвинуто во времени назад и, как и в советское время, наказуемыми становятся также мысли и намерения.

В нынешней криминогенной обстановке, когда хватает сексуальных маньяков и пьяниц за рулем, с этим, может, и можно согласиться, но законопроект оставляет простор для столь широкого толкования, что возникает сомнение, а не начнут ли все это применять в отношении обычных граждан?

Составители проекта закона ссылаются на правовую практику Германии. Но в Германии подобные нормы установили тогда, когда к власти пришли нацисты, и, именно используя аналогичные нормы, нацисты ликвидировали своих политических противников.

1 сентября 2002 года вступила в силу трехступенчатая структура деликта, которая предъявляет четкие требования к методике разрешения правового вопроса. Пенитенциарный кодекс устанавливает, что наказывают за деяние, которое соответствует составу виновного деяния, является противоправным, и "имеет" лицо, виновное в совершении этого деяния. В соответствии с проектом закона, лицо можно длительное время содержать в тюрьме, опираясь на его опасность для общества. Самого наказуемого деяния нет, невозможно и проверить вину лица, пройдя трехступенчатую структуру деликта.

В связи с законопроектом остается непонятным, на основании какой мотивировки суды должны применять норму? Согласно законопроекту, человека начнут наказывать на том же основании второй раз тогда, когда назначенное судом наказание он уже отбыл. Мотивировка все та же – он еще не перевоспитался, и «есть основания ожидать от него совершения новых преступлений». Каковы критерии этого «ожидания», остается неясным. Суд не может быть ясновидящим и предсказывать будущее. Если у человека патология, то его надо направить на принудительное лечение, тюремным заключением патология не лечится.

При т.н. превентивном заключении законопроект предусматривает условия заключения, отличные от обычных, к примеру, раздельное содержание, гораздо более мягкое обращение и более комфортную жизнь в тюрьме (своя одежда, мягкие тапочки, телевизор и т.д.).

По данным отдела тюрем, содержание одного такого заключенного обходилось бы в 14 257 крон в месяц. Начиная с министра юстиции Кена-Марти Вахера, никуда не делась и плановая экономика в министерстве, иными словами, в рамках законопроекта контроль за поведением намерeваются проводить в отношении 250 лиц, а превентивное заключение – в отношении 6-10 лиц в год.

Естественно, прокуратура теперь воспользуется ситуацией, когда после освобождения человека из тюрьмы, можно снова бежать в суд и, ссылаясь на принципы этого лица, вновь требовать его заключения в тюрьму.

Когда законопроект проходил согласование в Госсуде, последний не оставил на нем камня на камне, заявив, что предложенное в нем нарушает права человека и, вероятно, приведет к судам на предмет соответствия этих норм Конституции.

Вопрос здесь не в общей идеологии пенитенциарного права, а в том, что институт обвинения – прокуратура Эстонии – сегодня не готов работать в рамках вышеупомянутой регуляции. К прокуратуре нынче можно применить расхожее выражение: дай ребенку спички, и он спалит не только дом, но и весь город.

Autor: Лаури Витсут