Михаил Шемякин: cейчас у власти в основном находятся бесы

Не знаю как назвать — с коррупцией или нет, но с несправедливостью и обманом я сталкиваюсь постоянно. Мне заказывают памятник многофигурный и просят сделать его быстро: меня везут в Мытищи, выбираем место для установки памятника, обмеряем площадь, фотографируем. Я заключаю какой-то временный контракт и говорю, что он составлен не очень добросовестно, мне отвечают: "Ну что вы, вообще, да мы дома свои продадим и расплатимся".

Я влезаю в долги, делаю большой памятник "Трагедия матерей и вдов", но выясняется, что мне его никто не заказывал. Когда я говорю, что были же какие-то бумаги, мне отвечают: "Нет-нет, это были чиновники какого-то "слабого разлива", они не имели полномочий". В результате я расплачиваюсь с долгами, а памятник стоит у меня в Клавераке.

Это только один из примеров. Я сделал проект памятника Гофману, который Путин взял под личный контроль, а канцлер Германии Шредер сказал, что тоже хочет участвовать. Я опять влезаю в долги. Михаил Швыдкой, которому поручено губернатором Калининградской области Боосом собрать деньги на памятник, заваливает меня килограммами бумаг на тему, как он пытается их достать. Опять с архитекторами выбираем место, обмеряем, фотографируем.

Сейчас памятник в гипсе готов, денег на отливку нет. Как это называть? Коррупция? Бюрократия? Обман? Жульничество или просто пренебрежительное отношение к искусству?

Недавно, когда я получал орден Дружбы в Кремле, я не рассыпался в экивоках президенту Медведеву, а просто сказал, что надеюсь, что он отнесется серьезно к проблемам искусства и будет помогать людям культуры выживать, творить и делать что-то. И что образ страны создается прежде всего из культурного потенциала.

Некоторые оппозиционно настроенные деятели культуры считают, что ордена и государственные награды – это и есть скрытая форма коррупции. Так власть помогает молчанию интеллигенции.

Я думаю, в случае со мной они могут не беспокоиться. Сейчас у власти в основном находятся бесы, люди "дневного дозора". Уж так случилось, что от рождения я принадлежу к "ночному", "дневной дозор" "раскусил" меня еще в раннюю пору. Я был мальчишкой, 27 лет, иллюстрировал Гофмана. Вроде ничего опасного для страны Советов. Но начались аресты, обыски, психбольницы и, наконец, высылка из страны навсегда.

Сейчас не сажают в сумасшедший дом. Художник может бегать голым, как Кулик, публично мочиться. Ездить за границу в виде собаки, в виде Шарикова. Свободы много, а толку мало. Толк должен быть в том, чтобы художники делали серьезные проекты, не обслуживали власть, а скульпторы не зарабатывали себе на жизнь памятниками паханам, погибшим в разборках.

Я дружил с великолепным скульптором Львом Кербелем, который несколько лет назад ушел в миры иные. Зашел как-то к нему в мастерскую, там его старые великолепные работы, мастерские великолепные, а он сидел и стругал из мрамора какой-то совершенно безобразный памятник с уголовной физиономией, над которой склонился плачущий ангел.

Он мне сказал: "Миш, я каждый день читаю газеты, и когда вижу, что опять подстрелили какого-то пахана, я думаю, Боже мой, наверное, снова придут ко мне и у меня снова будут деньги".

Заказывают. Я отказываюсь. Но заказы иногда удивляют меня. Приезжала как-то делегация с Украины с предложением сделать памятник Мазепе. Это они предлагают мне – человеку, который восторгается Петром I и считает его великим новатором. А меня подбивают на то, чтобы я начал работать над памятником изменнику, которого некоторые украинцы считают национальным героем.

Я никогда не забуду, как в детстве мы ездили по Западной Украине, по тем местам, где свирепствовали банды. Как сейчас помню, с каким ужасом произносили имя Бандеры или бандеровцев, которые продолжали после войны действовать. Расправлялись с семьями офицеров, вершили зверские убийства, а мне хлопцы предлагают сделать памятник Бандере. Это какой-то абсурд.

Потому что общество озверело. Очень много было вранья. Весь Советский Союз воспитывался в лучших моральных традициях. И нам внушали — мы самые умные, мы самые добрые, мы самые духовные, мы самые милосердные. На самом деле почти все понимали, что это вранье.

Все понимали, что у простого люда жизнь серая и убогая. Тем не менее, хоть какая-то забота о народе была, потому что существовала коммунистическая мораль, которой сегодня нет. Когда на людей неподготовленных обрушилась свобода, мы и показали, какие мы. Россия является после стран Азии первой поставщицей детской порнографии, педофилии.

Мне стыдно иногда слышать выступления президента о том, что в 2010 году ветераны войны, блокадники получат жилплощадь. Старики, живущие по подвалам, думают, что к 85 годам их перевезут в какую-то жалкую квартирку, а может быть, даже костюм справят, чтобы в грузовике на парад провезти. В то же время мы знаем, что олигархи покупают яхты, самые большие в мире. Это абсурд.

Зачем нужно было революцию делать, истреблять лучших людей? Мы истребили аристократию, купечество, казачество. К своему богатству (к примеру, Демидовы) шли веками, трудились не покладая рук. Да, они делали Россию великой страной. А как заработали деньги наши олигархи?

Неужели революция была сделана, чтобы снова вернуться к такой форме капитализма? Для этого были уничтожены целые сословия, миллионы невинных людей. И это для того чтобы создать карикатурную элиту богатеньких новых русских?!

Трагедия русского мужика в том, что он не хочет личного счастья, а хочет всеобщего. Это трагедия России. Если мы будем заниматься своим двором и помогать ближнему, будет гораздо проще дышать. Мы постоянно говорим о чем-то великом, а француз просто возделывает свой огород.

Едешь из Петербурга за город по одной стороне дороги – мусор, по другой – мусор. У человека в России нет ощущения, что он живет у себя дома, закон написан не для него. Да, если ты украл велосипед или мешок с ерундой – сядешь. Я помогаю Колпинской колонии (прокурор Юрий Чайка нам в этом помогал). Там сидят ребята по четыре года за то, что стоимость того, что они украли, превысила 180 рублей. По закону это хищение в крупном размере. А те, кто похитил миллиарды, – "плывут в шоколаде". Опять абсурд.

Если я начну сейчас всех перечислять, а вы повторите, вам не поздоровится, я то уж как-нибудь переживу. Мне один представитель власти сказал недавно: Шумите вы много, господин Шемякин. Я говорю – пристрелить бы, да? И вы знаете, какая реакция? Казалось бы, сказать "что вы? ничего подобного!". Он на несколько секунд задумался, сказал: "Да нет, уже поздно".

Бесы у власти... Я не могу сказать, что это вот Вельзевул, а это его приспешники. Это такая порода людей, которые сами не понимая, могут травить интеллигенцию, перекрывать проекты. Есть люди – посмотришь и понимаешь – этот человек для тебя враг.

Зенки бесовские, как говорится в народе. Он нутром чувствует, что у меня другое начало, и нестыковка происходит. Чаще всего это те люди, которые прибиваются к власти, они беспощадны, хитры, изворотливы. Это и есть бесы, их много. Посмотрите по карточкам в газетах. Возьмите карандаш в руку или ручку, время от времени пририсовывайте рожки – вы тут же увидите, что рожки точно на месте.

Мне не надо, я человек с воображением, мне и большие рога представить не сложно.

Это книга воспоминаний о Высоцком, я над ней работаю шесть лет, "Две судьбы. Высоцкий. Шемякин". Там 42 иллюстрации, по одной на каждый год. Очень сложно иллюстрировать поэзию. Исходя из того, о чем мы с Володей много говорили, я раскрываю того Высоцкого, которого власти боялись и показываю в своих работах, почему боялись. Например, песня "Вдоль обрыва".

Я видел, какие делают обычно иллюстрации – пьяный мужик вдоль обрыва скачет. А мы когда с Володей говорили, он говорил о своем обрыве и о моем. Мой обрыв – это для него был длинный коридор коммунальной квартиры, по которому меня с руками за спину вели на допрос или на арест. Для Высоцкого обрыв был – сцена, чуть-чуть лишнее слово, сказанное со сцены, и он падает в лагерь.

Поэтому у меня "Вдоль обрыва" такая иллюстрация: идет спектакль на Красной площади, его смотрит Волк в мундире Сталина с Госпожой Смертью. По сцене лошади в черных попонах волокут гроб, за которым идет Пушкин. И ангелы с картонными нимбами, поскольку – это актеры-статисты. Только в небе плывущие облака образуют силуэты несущихся коней и лик Бога.

Autor: dv.ee Istsenko Olga