52 миллиона испарились

Дело длилось более пяти лет. Фирма попала в орбиту внимания СМИ, когда выяснилось, что прогорела пара десятков инвесторов, вложивших около 100 миллионов крон в облигации Kolle. Kolle организовала мошенничество и продала кредитный залог втихую. Тогда издание Aripaev писало, что из перечня залогового имущества исчезла дочерняя фирма Kolle, производитель бетона Talot. Акционерный капитал Talot было увеличен, и хотя во владении Kolle осталось то же количество акций, что и раньше, участие материнской фирмы понизилось с 99% до 22%. Таким образом, облигации обеспечивала лишь пятая часть фирмы Talot.

«В ходе производства мы не обнаружили мошенничества с облигациями», - не согласен член банкротного коммиссии Андрес Хелмет. «В один момент все было в порядке, но никто не мог предугадать кризиса – он настал уже через полгода или год».

За последние годы Хелмет не припомнит случая, когда долговое требование было бы настолько большим. Почему же фирма Игоря Геллера так неожиданно обанкротилась? По словам Хелмета, на протяжении долгого времени фирма Kolle занималась строительством, после этого начала скупать грунты, потом стала производить строительные материалы, позже изготовляла двери. «Сектор был один, но он заполнял все сферу», - сказал Хелмет, предполагая, что проблемы у фирмы начались из-за кризиса. «Когда обрушился сектор недвижимости, обрушился и бизнес Геллера».

В самый острый момент в число владельцев Talot входил Юри Мыйз, который также убежден, что причина проблем кроется в другом. «На мой взгляд, это вопрос отношения руководства. Как бы сказать повежливее… Имущество фирмы было отчуждено руководством фирмы в их личных интересах», - объяснил Мыйз. «У них (руководства – прим. ред.) не было финансового образования. Я видел финансового директора, который не знал понятия «финансовый поток»».

Когда Мыйз получил долю в Talot, было много скептиков. «На тот момент это была настоящая авантюра. Теперь я бы получил за компанию больше денег, чем заплатил. Принадлежавшие Kolle акции Talot выставляли пять-шесть раз на продажу, уценивали, но никто их не хотел».

«Ой, это веселая история!» - засмеялась владелица Windoor Майлис Линтлом, услышав новость о банкротстве Kolle. Фирма Линтлом занимается производством стеклянных фасадов. Kolle должна Windoor чуть более 17 000 евро. Сначала сумма долга была больше.

«К счастью, там были работники, которые занимались тем, чтобы задолженность в последний момент уменьшилась. Тогда банкротство еще не объявили. Потом, когда владельцы сбежали, мы от них ничего не получали, конечно», - рассказала Линтлом, которая смутно помнит, что Kolle задолжала за фасады, двери и окна, поставленные для строительства в центре Таллинна.

И раньше Kolle не отличалась точностью оплаты по счетам Windoor. Предприятий, которые платили в срок, было мало. Kolle умела молчать на рынке о своих проблемах», - вспоминает Линтлом.

Хелмет вспоминает, что Геллер придумал, как спасти фирму, но ничего не получилось. По словам Хелмета, сделать это было невозможно. «С таким объемом обязательств, разумеется, нет», - сказал Хелмет. «Он не махнул рукой, но дыра была уже слишком большой».

Геллер хотел расширяться на украинский рынок. Однако западные предприниматели начали покидать Украину, и Геллер отказался от плана. Где он сейчас? «Насколько нам известно, в Эстонии он больше не работает. Его больше особо не воспринимают», - сказал Хелмет. «В последние годы я о нем не слышал».

«Я слышал, что он живет в Беларуси», - сказал Мыйз. По его словам, долг Talot для него больше не важен. «Все равно. Мы списали долг».

В облигации вложилась и Windoor. Когда у нас был портфель управления активами в Swedbank, то они умудрились включить маленькую часть в облигации, но в правильный момент ликвидировали их», - сказал Линтлом.

Среди кредиторов были также латвийские и литовские банки. Банкротное имущество находилось в Эстонии, Беларуси, Украине и Латвии. Только лишь защита требований, по словам Хелмета, заняла три года.

Kolle задолжала миллионы евро шести банкам: латвийскому филиалу Nordea, Danske, SEB, банкам SNORAS и DnB Nord. Несколько требований были связаны с залогом. Поскольку у Kolle было много дочерних фирм и обширная деятельность в различных странах, она обеспечила обязательство других предприятий. Большинство требований SEB и Swedbank составляют облигации.

Сначала Swedbank требовал 961 035 евро, однако имущество Kolle было продано, и долг уменьшился до 553 600 евро. Swedbank не стал комментировать тему.

История фирмы Kolle, основанной в 1988 году, была длинной, и репутация хорошей, это означало, что фирме доверяли. «Она не была на рынке первый день, она была как Glaskek, которая расширялась и расширялась 20 лет. Ей доверяли», - сказал Хелмет.