Евгений Осиновский: приходится искать компромисс

Для качества дискуссии бывает полезно выйти за пределы повседневной рутины всей правительственной командой. В первый день мы в течение 4-х часов обсуждали со специалистами из разных сфер проблемы региона, а затем состоялось заседание правительства. Оно, разумеется, может проходить в любом месте, но выезд в регион даёт возможность сконцент­рироваться на конкретных вопросах, с ним связанных.

Конечно, в Валгамаа или в Пыльвамаа тоже высокий уровень безработицы, но Ида-Вирумаа за последние 20 лет структурно и не зависимо от экономического цикла показывает слабые результаты. Во-вторых, в Ида-Вирумаа специфическая структура экономики, отличающаяся от Вырумаа или Валгамаа. Сегодня на ухудшение ситуации влияют сразу два фактора: падение руб­ля, что снижает возможнос­ти туризма, и падение цен на нефть, что повлекло кризис сланцевого сектора.

Что касается предложений по снижению платы на добычу, то мера выглядит логичной. Сланец, добываемый из недр – это товар. Если сегодня продукт переработки этого товара не стоит на рынке столько, сколько раньше, то логично, чтобы государство взымало за него меньше. С другой стороны, предприятия сектора не предусмотрели возможного обрушения рынка углеводородов и вложили десятки миллио­нов в технологии. У VKG, например, ежегодные выплаты по кредитам составляют 60-70 млн.€. Получая помощь от государства, они снижают последствия собственных предпринимательских рисков и получают преимущество перед предприятиями других секторов экономики, которым не помогают. Как вы к этой проблеме относитесь?

Подобное решение для правительства простым быть не может, и приходится идти на компромисс как с принципами равного обращения, так и с задачами защиты окружающей среды. Управление экологическими рисками предписывает, что за причинение ущерба окружающей среде кто-то должен платить, и освобождать предприятия от этой платы на том основании, что на рынке сложно - не самый обоснованный подход. Именно поэтому министр окружающей среды и придерживается иного мнения на этот счёт.Я абсолютно уверен, что предприниматели, работающие в сланцевом секторе, осознают, что это доходный, но высокорисковый сектор. Привязка к цене на нефть автоматичес­кая, поэтому предприя­тия прекрасно риски с ней связанные осознавали, когда они эти инвестиции делали. Они все плотно связаны с российским рынком, знали, что в случае изменений политической или экономической ситуации в России может быть оказано влияние и на экономику Эстонии. Именно это и происходит. Если бы не было социальной составляющей в проблеме, то правительство бы никаких шагов навстречу не делало, но сегодня в этом секторе только прямо занятых более 7 тыс. человек, и эти рабочие места под ударом.Правительство не может оставаться безучастным, но надо иметь в виду два момента. Во-первых, предложена временная отсрочка, только до 2018 г. (речь о снижении платы на добычу и платы за загрязнение). При этом я не уверен, что эти меры спасут производство, т.к. при нынешней цене на нефть даже без учёта плат на добычу и за загрязнение производство сланцевого масла убыточно, не говоря уже о стоимости заёмных денег. Во-вторых, в случае снижения плат бюджету мы ожидаем социальных обязательств со стороны предприятий. Должны сохраняться рабочие места, т.к. они являются тем фактором, из-за которого меры вообще предпринимаются. Отказываться от требований по платежам к предприятию, которое затем всё равно обанкротится, государству смысла нет.

Проект разрабатывался Министерством социальных дел, Минэкономики и EAS. Учитывались два фактора. Во-первых, мера должна быть достаточно мотивирующей для предпринимателей, чтобы им было интересно расширяться или переносить производство в Ида-Вируский регион. Во-вторых, при любом вмешательстве государства в свободную конкуренцию нам следует учитывать риски злоупот­реблений. Нынешняя схема является результатом достигнутого баланса между этими двумя факторами.Пособие на выплату зарплат является госпомощью, а госпомощь конкретным предприятиям должна соответствовать европейским правилам. По общему правилу государство не может оказывать помощь на сумму более 200 тыс.€ в течение 3-х лет, но есть т.н. «групповые исключения», при которых предприятия разрешается дотировать и на большие суммы, если при этом достигаются определённые цели. Одна из таких целей – создание рабочих мест.Мы готовы платить за наём тех людей, которые в течение последних 6 месяцев не имели постоянной работы, и предприятие должно проработать после прекращения дотирования ещё минимум год. Это «защитные замки» против возможных злоупотреблений. Не хотелось бы, чтобы рабочие места создавались только для получения пособий и сразу после прекращения их выплаты ликвидировались.

Да, имеют, только должны создать как минимум 20 рабочих мест, на которые возьмут безработных с биржи. Почему 20? Это должна быть производственная единица, нацеленная на расширение рынка. Что имеется в виду? Это новое производство должно не перераспределять имеющуюся рабочую силу и рынок, а создавать новые. На опыте EAS мы уже убедились в важности этого аспекта.Гипотетический пример. Цветов обычно покупа­ют определённое количество, и увеличение числа продавцов рынок не нарастит, а лишь перераспределит покупателей. Для открытия нового цветочного магазина в Нар­ве предприниматель набирает 20 человек и получает пособие на рабочую силу, расходы на треть ниже, что позволяет ему за отведённый год «съесть» своего конкурента. Это и есть «виртуальное» создание рабочих мест, которое только искажает конкуренцию. Поэтому мы хотели бы, чтобы пособия получали предприятия, которое не нацелены на предоставление уже существующих услуг.

Была альтернатива: не устанавливать минимальный порог, а определить перечень видов деятельности, на которые можно получать государственные средства. Решили однако не дискрими­нировать отдельные секторы, т.к. государство не должно определять, какие производства нужны. Скорее, это открыло бы просто другую дверь для злоупотреблений.

Конечно, у правительства всегда есть возможность меру отменить. Мы намерены тщательно следить за тем, как программа реализуется, и нет ли массовых злоупот­реб­лений. Разумеется, зад­ним числом отменять закон и забирать компенсации никто не станет, но через год можно будет что-то пересмотреть. Например, понизить количественный порог по рабочим местам или что-то другое изменить. В случае массовых злоупотреблений всегда есть возможность программу закрыть.

Autor: Анастасия Тидо