• Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.

    "В Эстонию из России хлынули загадочные деньги"

    руководитель бюро информации по отмыванию денег Мадис Рейманд.Фото: Andras Kralla

    По словам руководителя бюро информации по отмыванию денег Мадиса Рейманда финансовые схемы, к которым прибегли банки Молдовы и России, ясно показали, что Эстония является страной транзита для отмывания «грязных» денег.

    Бюро информации по отмыванию денег добивается упрощения процесса замораживания, так как борется с потенциально незаконными денежными потоками из России, происхождения которых установить невозможно.
    В своём свежем ежегоднике бюро признает, что сотрудничества между Эстонией и Россией не происходит, когда здешнее бюро пытается установить природу сомнительных переводов на счета эстонских предприятий размером в сотни миллионов евро. "Несомненно, экономические преступники находят новые методы, правила они во многом пишут сами», – заметил в интервью, данном газете Aripaev, руководитель бюро информации по отмыванию денег Мадис Рейманд.
    Не только поступающие с востока сомнительные транзитные переводы, но и участие Эстонии в российско-молдавской схеме по отмыванию денег демонстрируют, что Эстония должна найти способ пресекать потенциально незаконные денежные потоки, говорится в свежем ежегоднике бюро
    Наряду с усилением надзора бюро хочет, чтобы предприятие или человека можно было бы лишать поступивших средств даже в том случае, когда в России преступление не установлено, но налицо имеются факты, указывающие на отмывание денег: например, представлены поддельные документы или называется не настоящий выгодоприобретатель.
    Интервью с  Мадисом Реймандом:
    Если взглянуть на эпизоды, дошедшие до суда, то наказания не слишком строгие. Как правило, до трех лет условно.
    Да, но выход не в ужесточении наказаний. Можно бы взвесить и другие меры. В уголовном производстве в делах по отмыванию денег необходимо доказать связь этих денег с предшествующим преступлением – то есть, показать, откуда деньги. А когда схемы сложные и запутанные, в них присутствуют несколько видов преступлений, деньги прокручены через множество сделок, то такую связь на практике доказать очень сложно. Сейчас недостаточно выявления подставных лиц и мифических сделок.
    К примеру, как правило, нам не получить из России сведений о преступном происхождении денег. А значит, в Эстонии  мы не можем заниматьсяими в уголовном порядке, не можем конфисковывать потенциально незаконные денежные потоки. Финансовому сектору приходится самому распознавать сомнительные переводы, после чего принимать меры. 
    Государство могло бы взвесить возможность замораживания денег и в случае, если удаётся  выложить на стол другие признаки отмывания денег: когда видны подтасовки, утаивание, представлены подозрительные документы, и при этом нет легальных доходов.
     
    Какой примерно по величине была поступившая с востока сомнительная сумма, которую в прошлом году не удалось конфисковать?
    Порядок величин сомнительного потока денег уже не миллиарды евро, как в 2013 и в 2014 годах, это, скорее, сотни миллионов евро. Причём мы говорим не о 100 или 200 миллионах евро, а о сотнях миллионов, если считать с другого конца. Какая часть из них отмыта – сказать невозможно.
    Если бы мы и приступили к реализации нашего предложения по административной конфискации, то нет смысла ждать, что сотни миллионов евро тут же свалятся в госказну. Поначалуэто была бы акция устрашения, и использование финансовым сектором Эстонии черных и мутных денег с целью их отмывки могло бы уменьшиться. Молдово-Российская схема по отмыванию денег показала, что Эстония в этом смысле транзитное государство. Через эстонские банки были проведены 1,5 миллиарда евро, но ведь не за один раз, и они были распылены по счетам разных предприятий и банков, и там они тоже двигались не одним куском.
    Преступники, как правило, более смышлённые – опережают все меры на пару шагов и находят новые выходы.
    Не согласен, что смышлённее. Конечно, экономические преступники подкованы и многие правила пишут сами, только и мы не дремлем. Но ни одна мера не стала пока тем чудо-средством, которое пресечёт в Эстонии отмывание денег. Такое средство, прежде всего, должно бороться с опасностью, идущей из восточных областей.
    Какие используются схемы?
    Одна связана с судебными или арбитражными решениями, которые Российская государственная судебная система признает, и посредством которой из России выводятся деньги. Эта схема была использована и в Молдово-Российской истории, с её помощью и сейчас продолжают передвигаться внушительные суммы. Другой распространённый способ – перевод ценных бумаг на банковские счета, находящиеся в Эстонии, чтобы затем их реализовать.
    Почему именно ценные бумаги?
    Очевидно, вывод валюты из государства в ходе сделки или на основании договора сопряжён с бюрократическими ограничениями. Вывести деньги в виде ценных бумаг или на основании решения суда проще. Но утверждать, что все деньги, двигающиеся таким образом, преступные – нельзя.
    И таким способом можно выводить достаточно солидные суммы?
    Да, и пока эти методы в банковской системе срабатывают, ими будут пользоваться.
    Похоже, что наибольшую озабоченность вызывают у вас именно сомнительные деньги из России?
    Если посмотреть на суммы с учётом того, что в большинстве случаев мы не можем проконтролировать происхождение этих денег, то в контексте предотвращения отмывания денег в Эстонии это действительно одна из наиболее серьёзных проблем.
    Кого обычно используют в качестве подставных лиц?
    Если речь о международных случаях, то ими могут быть граждане разных государств. Если о счетах, открытых в Эстонии, то ими могут быть личности, как-либо связанные с Эстонией. К примеру, иностранцы, останавливающиеся здесь на какое-то длительное или даже короткое время, или же те, кто здесь живут и работают. Есть примеры использования и жителей, и граждан Эстонии. Им предлагается заняться услугами финансового менеджмента: обменом денег. Используют студентов, бизнесменов мелкого калибра.
     И как оплачиваются эти услуги?
    Иногда это разовая оплата. Всё зависит от того, нужна ли помощь данного человека впредь. А суммы оплаты – от нескольких сотен до десятков тысяч евро.
    Почему уменьшился объём поступающей вам информации?
    (Рейманд объяснил снижение количества информации тем, что бюро провело разъяснительную работу с учреждениями – о чём необходимо извещать бюро, а о чём – нет. – Прим. ред.)  
    Или же запущены новые схемы?
    Этого я бы не стал исключать. Всегда может уже возникнуть новая схема или о подготовке к которой мы еще только догадываемся. В какой-то малой мере, касающейся уменьшения информации о сделках с наличностью, сказалось изменение состояния рынка, внешней среды, но в остальном всё же сказывается сосредоточенность на том, о чём есть смысл информировать.
    По вашему мнению, заработает ли регистр реальных выгодоприобретателей, который собралось запустить государство?
    Это договорённость, достигнутая в Европейском Союзе, – начать использовать такой способ предотвращения отмывания денег и улучшения сотрудничества бюро информаций и правоохранительных органов. Следующим шагом предполагается объединение регистров стран-членов в единую платформу.
    Но будет ли толк от такого регистра?
    Мы много хотели бы от тех, кто, создавая финансовые схемы, заносил бы данные людей, стоящих за этими схемами в регистр. Так что трудно прогнозировать, как это всё будет работать.
    Не станут представлять о себе данных и те, кто хоть и не замешан в схеме, но просто не хочет светиться в качестве собственника?
    Да.
    Часто ли банки закрывают глаза на случаи отмывания через них денег?
    Рассматривая открытые материалы о скандале, в котором были замешаны банки Молдовы и России, и видя суммы, прошедшие через банки, порядок величин впечатляет. Заметно, что и пять лет назад, подход банков к проблеме отмывания денег был очень разным.
    Значит, в этих банках, где свободно орудовали те, кто отмывал грязные деньги в рамках данных схем, я не говорю о некоторых казусах, налицо была системная проблема. Кто и что знал, какие решения принимал и какие риски на себя брал – мне комментировать трудно. Но дошедшие до общественности факты и реакция органов финансового надзора значительно повлияли на предотвращение использования этой схемы.
  • Самое читаемое
Статьи по теме

TextMagic о миллионных убытках: опасения по поводу ухода с биржи слишком драматичны
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.