ДВ:Трудности перевода

Предложение это отнюдь не новое, а Тоомас Вахер вовсе не первый, кто его озвучил. Но до сих пор о необходимости перевода законов на русский язык заявляли главным образом политики, либо тем или иным образом представляющие русскоязычное население, либо зарабатывающие на этом очки. На сей раз призыв прозвучал из уст и от имени представителей юридических кругов, для которых законодательство – не политика, а повседневная работа. «Деловые ведомости» согласны как с посылом, так и с аргументами юриста.

До 1 января 2006 года, когда ещё выходила бумажная версия издания Riigi Teataja, она издавалась параллельно на эстонском и русском языках. С 1 января 2006 года государство отказалось от перевода законов на русский язык, хотя издание на бумажном носителе выходило ещё до середины 2010 года, когда оно полностью перекочевало в Интернет. Законодательные акты в переводе на русский язык выходили немного позже эстонского оригинала, но они выходили. И главное – это были официальные переводы. Нельзя сказать, что с 2006 года текстов на русском языке нет вовсе. Но, во-первых, законы переводятся выборочно, во-вторых, доступ к ним платный и, в-третьих, это неофициальные переводы, которые, надо надеяться, проверяются опытными юристами, но сомнения в точности которых, тем не менее, могут возникать.

Между тем, необходимость в наличии адекватных и доступных переводов законов на русский язык, по крайней мере, ничуть не меньше, чем на английский, которые, дабы привлечь инвесторов из-за рубежа, исправно выкладываются в электронной среде на бесплатном государственном сайте и дополняются и исправляются в случае принятия поправок. Говорить об элементарном уважении к почти трети населения страны и одной шестой её граждан большого смысла нет, потому что ответ политиков, в своё время принявших решение о прекращении перевода, всё равно известен. Как известно и то, что незнание законов не освобождает от их исполнения. Вопрос в том, чему с государственной точки зрения стоит содействовать – знанию или незнанию. Юридические тексты отличаются той замечательной особенностью, что они зачастую бывают малопонятны и на родном языке, не говоря уже о неродном. Если  иметь в виду бизнес, то тут одного «общего» понимания того или иного акта мало, нужно вникать во все нюансы касающихся его законов. Для руководителей крупных предприятий, не владеющих государственным языком на высшую категорию, больших проблем нет – к их услугам армия юристов, да и выложить деньги, немалые, кстати, на доступ к коммерческому переводу  им нетрудно. Совсем иное дело – мелкие предприниматели, которые, в т.ч. и русскоязычные, составляют большинство в бизнесе в целом. А есть ещё те, кто подумывает начать собственное дело, но, чувствуя себя неуверенно, не решается на это. У тех и у других каждый евро на счету, и денег на коммерческое использование переводов и на привлечение юристов может попросту не быть. Кстати, о юристах. Тоомас Вахер назвал ещё одну причину – консультируя русскоязычных клиентов, юристы вынуждены на ходу переводить формулировки, а такой «синхронный» экспресс-перевод может, во-первых, оказаться не вполне точным, а, во-вторых, они вынуждены заниматься не своим делом.

Это лишь беглый перечень причин, по которым надо вернуться к практике перевода законодательных актов на русский язык, причём не с «чистого листа», а переведя и уже существующие законы, начав, как советует адвокатура, с наиболее важных. Аргумент, что это, мол, дорого и нечего залезать в карман налогоплательщика, не может быть принят. Непонимание законов может обойтись дороже. Да и не так это страшно дорого – только оплата переводов, потому что никакого нового софта создавать не надо, он уже есть, надо только добавить кириллицу. Покупка у коммерческих фирм имеющихся у них переводов может и впрямь, обойтись дорого, поскольку выкупать, видимо, придётся авторские права. Что же до «кармана налогоплательщика», то ведь и те, кому русский перевод очень нужен, тоже налогоплательщики.

 

Autor: dv. ее