Сага о кредитах. Часть II

Вопросы поиска дополнительного финансирования и оптимизации обслуживания кредитов у многих компаний Восточной Европы находятся в списке самых «горящих» и каждая из них решает вопрос по-своему, т.к. у предприятий разные финансовые возможности, кредитная история и стиль бизнеса. Но в конечном счете все пути решения проблемы нехватки оборотных средств сводятся к привлечению внешнего финансирования (долевого или долгового) или к использованию внутренних резервов компании. Сегодня речь пойдет о чужих деньгах. Даже теоретически источников внешнего финансирования не так много: банковский кредит или рефинансирование, выпуск корпоративных облигаций компании, выход с акциями компании на международные торговые площадки и привлечение прямых инвестиций в предприятие или проект. Но на деле их, пожалуй, и того меньше. Работают ли сегодня эти старые схемы, наработанные за столетия развития финансового рынка? 1) Перекредитоваться в другом банке еще недавно было не так просто и требовало некоторого навыка «выкручивания рук». Сложность была связана преимущественно с тем, что банки старались «привязать» клиентов и одновременно с предоставлением денег частенько требовали перевести на свои счета определенную часть всего cash-flow заемщика – от 40 до 100 % в зависимости от наглости первого и уступчивости второго. На сегодняшний день такая традиция все еще жива, но стремление клиента уйти в другой банк воспринимается уже менее болезненно, поскольку резко вырос интерес банкиров к живым деньгам и ослабело стремление вцепиться в клиента традиционно бульдожьей хваткой: сидеть в «неликвидах» в виде промышленных помещений или участков никто не хочет. Тем более нет желания возиться с товарами в обороте и прочими видами обеспечения, применяемыми в проектном финансировании. Как я наблюдаю, по этой причине корпоративному клиенту также стало проще договариваться с банками об облегчении условий по ранее выданным кредитам. А уж если по неосторожности банк предоставил заемщику действительно очень много и это «очень много» обеспечено чем-то по нынешним временам неинтересным, то это практически дает возможность из банка веревки вить (физлиц с ипотекой эта радость не касается, увы). Итак, многие банки уступают: идут на реструктуризацию, на снижение ставок и с радостью отпускают в пампасы на перекредитовку. А что им, сердешным, остается делать, если производственные мощности клиента или залежи товара на складе им совершенно не нужны – это не их профиль, возни с реализацией много, если вообще удастся продать... Мощные шведские банки никогда не любили «ломбардных» кредитов, это не латвийский ритейл-банкинг, которому кроме особнячка да участочка ничего для счастья не было нужно. Для пристойного банка залоговое имущество - типичный чемодан без ручки, так уж лучше пусть клиент его сам несет, прибыль из него достает и по кредитным договорам платит. Сейчас шведские банкиры в СМИ во всеуслышание заявляют, что корпоративное кредитование пока не сжималось. Если так оно и есть то, это плюс. Правда, банков в Эстонии очень мало – это минус. То есть для потребностей маленькой Эстонии их, вероятно, хватает, но для красивой партии с перекредитованием может оказаться не достаточно - выбор ограничен. Можно также обратиться за нужной суммой в банк за пределами Эстонии, но стоит ли это делать известно только конкретному заемщику. Если его кредитная история и финансовое состояние позволяют расчитывать на хорошие условия, то это реальный выход. Для многих предприятий интересной является возможность при перекредитовании разбить нужную сумму на части и взять её в разных банках с разными сроками погашения, что позволит “размазать платежи тонким слоем” во времени. Для предприятия, получающего выручку порциями в течении месяца, это серьезное облегчение. Минусов у схемы с перекредитованием несколько. Первый – это переоценка предмета залога. В докризисный период одного объекта недвижимости или иного предмета залога (например, пакета акций) могло хватать на всю сумму кредита даже с большим понижающим коэффициентом, а сейчас банк переоценит (читай-уценит) актив, опять же применит понижающий коэффициент, и захочет три таких объекта в залог. Теоретически из этой ситуации есть выход: долг продается новому банку без расторжения договоров, то есть путем обычной переуступки прав требования. Затем новый кредитор и заемщик вносят в кредитный договор изменения о кредиторе, о более низкой ставке, о других сроках погашения и т.д. Условия договора залога при этом не меняются и имущество не переоценивается. Сомневаюсь, чтобы SEB или Swedbank на такой вариант пошли, а вот в отношениях с российскими, украинскими, польскими банками это бывает возможно. Второй минус – цена вопроса. Он может оказаться важным для компании с ограниченными ресурсами т.к. переоформление договоров, экспертная оценка имущества, услуги нотариуса на заверение договора ипотеки или даже нескольких могут в конечном итоге влететь в копеечку. Правда, значимость этого фактора зависит от масштаба кредитования. Если новых банков - кредиторов два и больше, а подходящий для залога объект только один, также проблема может возникнуть с обеспечением. Но в целом можно сделать вывод, что эта схема финансирования пока работает, хоть и со скрипом. 2) Еще недавно весьма популярно было привлекать средства через IPO. Как известно, IPO — это публичное предложение инвесторам стать акционерами компании, сделанное ею впервые на международной бирже. Главный плюс такого пути всегда был в том, что привлекаемое финансирование является долевым, а не долговым и его не надо возвращать, как в случае с кредитами или облигациями. Однако, на сегодняшний день это, пожалуй, самый неприменимый для обычной эстонской/латвийской/украинской компании путь привлечения капитала из всех существующих. Во-первых, этот способ финансирования предназначен для развития и явно не годится для латания бюджетных дыр и выплаты долгов. Собственно, он всегда был доступен только компаниям-«тяжеловесам». Неприемлемым для акционерного общества средней руки IPO делали целый ряд обстоятельств: высокие требования к финансовым показателям компании, выходящей на биржу, требования к отчетности и учету, даже к квалификации менеджмента продающейся «акционерки», а также очень высокие накладные расходы для организации собственно выхода на международные торговые площадки. Например, для организации выхода на одну из Лондонских бирж либо на биржу Франкфурта в докризисное время накладные расходы составляли несколько миллионов евро. Лишь немногим дешевле обходились Варшавская фондовая биржа или российские площадки. Правда, я знаю людей, которые привлекли очень хорошие средства, разместившись в Казахстане, и потратили они на это всего то около 100 тысяч. Однако такие варианты - скорее экзотика. Во-вторых, аналитики отмечают, что потенциальный инвестор практически утратил интерес к такого рода бумагам. Согласно открытым данным начало этого года побило все рекорды спада активности компаний по проведению первичного размещения на мировых биржах. На данный момент большинство международных консалтинговых компаний, чьи сотрудники прошлым летом ночевали в офисах, зарабатывая на десятках IPO, свернули эту деятельность и сократили специалистов, которых не удалось переориентировать на другую, более востребованную сферу. Прошедшие пол-года не оправдали тех ожиданий, которые на них возлагались, с точки зрения активности на рынке акционерного капитала. Более того, большая часть стоимости компаний, накопленная после их выхода на биржи, практически исчезла. Таким образом, IPO вероятно стоит вычеркнуть из списка способов привлечения средств надолго. 3) Выпуск облигаций как источник финансирования пока жив, но не особенно здоров. Этот путь отягощен гораздо меньшим ворохом сложностей и он значительно дешевле чем размещение акций на бирже, но тоже имеет свои недостатки. Конечно, выпустить облигации может не любое предприятие, поскольку законодательство предъявляет определенные требования к финансовому состоянию эмитента (если показатели хуже определенного уровня, выпуск зарегистрировать невозможно). В любом случае такими вещами должны заниматься специалисты, поэтому на технике вопроса не стану останавливаться. Как говорят биржевые брокеры, на рынках Европы, РФ и Украины корпоративные облигации пока торгуются и на данный момент компаниями выпускаются, хотя уже далеко не в тех объемах, что в 2006-2007 годах. Это достаточно приемлемый вариант для компании, располагающей определенным имиджем, весомой долей рынка или ресурсами, которые дают ей возможность расчитывать на 100% размещение своих бумаг, хотя полной уверенности в этом сейчас быть не может. Расходы на выпуск и размещение облигаций включают предусмотренные законодательством платежи за регистрацию эмиссии, оплату услуг юристов и других специалистов, которые эту эмиссию организуют и проведут, а также расходы на размещение. Доходность облигаций декларируется в проспекте эмиссии. Иногда бывает, что неплохая доходность связана непосредственно с видом деятельности эмитента. Например, эстонская фирма SMS Laenu разместила в сентябре 2008 года облигации с годовым процентом в размере 16-20%. Мне кажется, что для выдающей смс –кредиты фирмы это еще очень низкая доходность, жадничают ребята. Обычно же чем менее известна компания-эмитент на рынке и чем ниже её финансовые показатели, тем более высокую доходность обещают инвестору. Но здесь тоже важно не переборщить с обещаниями. По моим наблюдениям, серьезные инвесторы не приобретают для своих портфелей высокодоходные облигации неизвестных фирм, т.к. они считаются слишком высокорисковыми, т.е. «мусорными». Логика примерно такая: если я в нынешних условиях с трудом выжимаю хоть какую-то прибыль/выхожу в ноль, то кто может, играючи, выжимать из них же для меня больше еще и себя не забыть? В любом случае, доверие инвестора к облигациям сильно упало и об этом не раз в последнее время писала Aripaev. Действительно, высокая доходность - это высокие риски дефолта. Многие компании, выпустившие облигации ранее, не справляются с обязательствами и инициируют банкротную процедуру. Все чаще в прессе появляются сообщения о том, что та или иная компания не справилась с выплатой по предъявленным к платежу облигациям. Если средств у эмитента облигаций «почти нет», то чтобы избежать дефолта либо продлевают срок обращения данных бумаг, либо рефинансируются путем выпуска новых облигаций. Правда, на практике бывает, что эмитенты поступают куда менее порядочно. Все знают, что фондовый рынок – существо по своей природе необыкновенно истеричное и очень бурно реагирующее на любые слухи. Как только очередные сообщения о девальвации тугрика, приземлении инопланетян, смерти далай-ламы обваливают текущий курс интересующих облигаций до отметки значительно ниже номинала, появляется группа товарищей, которая их скупает. Для эмитента, разумеется. Все 100 % бумаг эмитенту таким образом сложно купить, но снять с повестки дня львиную долю обязательств с большой для себя экономией можно. К сожалению, не исключено и целенаправленое «обваливание» курса эмитентом. Из держателей облигаций в этой ситуации выиграет тот, у кого брокер и управляющий опытнее и отличается более крепкими нервами. Если у держателя облигаций есть подозрения на сей счет, фондовики рекомендуют обращать внимание на момент резкого падения. Если срок выплат по бумагам совсем близок и при этом падают только эти облигации, то вероятны целенаправленные действия эмитента. В совокупности такие схемы вполне тянут на состав преступления «совершение сделки с ценными бумагами эмитента в личных интересах» либо на мошенничество, но все это весьма труднодоказуемо. Другое дело, что на имидже эмитента такие истории сказываются очень плохо. Кстати, если кого-то из читателей интересует тема функционирования финансовых рынков, очень рекомендую интереснейшую книгу Конни Брук «Бал хищников». Это художественно-биографическая вещь, в которой легко, интересно и достаточно доступно изложена история взлета миллиардера и «короля мусорных облигаций» Джона Милкена, история финансовой индустрии XX века, во многом объясняющая источники возникновения того кризиса, в котором мы все оказались. Итак, даже невооруженным глазом стало видно существенное охлаждение рынка портфельных инвестиций. Определенную роль в этом играет отсутствие того вала свободных денег, которые были ранее, но, видимо, дело не только в этом. Всякого инвестора, знающего цену своим сбережениям, сегодня охватило недоверие. Появился страх к вложению средств в компании, которые невозможно увидеть, пощупать, проконтролировать, убедиться в том, что они реальны и могут приносить доход. Я уже несколько месяцев наблюдаю, как многие очень опытные игроки рынка, которые ранее спокойно сидели в долговых бумагах и акциях, сейчас перетряхивают свой портфель и стремятся к прямым инвестициям в конкретный проект или предприятие, которые выглядят перспективными и при этом не находятся в Южной Африке или где-нибудь на Огненной земле. Чем ближе тем лучше. 4) Вот какой способ привлечения средств сейчас «живее всех живых», так это прямое финансирование. Происходит оно либо через покупку корпоративных прав (доли, пакета акций) в работающей компании, либо через совместное создание соинвесторами новой. Также одной из популярных ныне форм финансирования инвестиционных проектов путем создания нового предприятия, предназначенного специально для реализации инвестиционного проекта, является венчурное финансирование. Не могу сказать наверняка, имеют ли право физические лица инвестировать в венчурные фонды в соответствии с законодательством Эстонии, но в РФ, Украине и еще ряде стран Европы это запрещено. Госрегулятор таким образом ограждает неопытного физика от его же жадности и высоких рисков, разрешая ему инвестировать свои кровные исключительно в низкодоходные диверсифицированные фонды с минимальным уровнем рисков. Тем не менее, интерес к венчурному инвестированию чрезвычайно вырос, в том числе и среди частных лиц-миллионеров, которые прекрасно понимают суть происходящего и не хотят, чтобы государство о них так чрезмерно заботилось, ведь «голубые фишки» тоже не так надежны, как все ранее думали. В ответ на этот тренд юристами довольно быстро были найдены совершенно легальные пути инвестирования денег физлица в венчурный фонд без каких либо нарушений закона. Все-таки спрос всегда рождает предложение, даже когда это спрос на идеи и с этим ничего не поделать. Думаю, что в ближайшее время нас ждет рост количества венчурных фондов, а также сделок в сфере слияний и поглощений и причиной тому тоже спрос – спрос на деньги и спрос на надежную и доходную «кубышку» для их размещения. Если предприятие решило найти инвестора, желательно не наступать на некоторые очень популярные «грабли». Ошибка №1 по распространенности: забыть про интерес инвестора. Важно помнить, что инвестор - не альтруист и предоставляя финансирование, он в первую очередь решает свои проблемы, и лишь во вторую – ваши. Ошибка №2 – относиться к инвестору как к кредитору. Если владелец бизнеса никогда ранее не входил в дело с посторонними людьми, то стоит помнить, что инвестор становится именно новым партнером, а не кредитором. Он не только станет фактическим совладельцем компании, но и будет претендовать на определенную степень участия в ее управлении и получении доходов от ее деятельности. Поэтому интересы инвестора могут быть не только чисто коммерческими, но и, в некоторых ситуациях, носить даже ярко выраженный эмоциональный или политический характер. Таким образом, привлечение прямого инвестора психологически куда менее комфортно для собственника, нежели портфельное инвестирование. Правда, выбор остался очень небольшой. Безусловно, те, кому требуется где-то добыть средства для бизнеса, обычно знают, какие варианты финансирования им доступны, а какие нет. Этот текст не претендует на статус открытия или разъяснения... Просто «срез» из моих субъективных наблюдений за последние семь-восемь месяцев. Слишком много успело измениться в деловой среде за это время по сравнению с привычной «докризисной» жизнью и если кто-то нашел для себя что-нибудь интересное, значит не напрасно излагала.

Autor: Анастасия Тидо