Cкандальные роды повлекли за собой иск на 1,5 млн. крон

Поскольку женщина стояла на учёте в Раквере, 14 февраля она легла в местную больницу. Принимала её заведующая гинекологическим отделением Катрин Труупыльд. Около семи вечера Татьяне ввели специальную соль, вызывающую роды, которая должна была подействовать в течение суток.

На следующий день доктор Труупыльд, завершив дежурство, сказала Татьяне, что начинается смена Марики Йыги и что она, Труупыльд, попросила доктора Йыги уделять Татьяне больше внимания.

Дальнейший ход событий описывается в иске так. В районе пяти вечера 15 февраля у Татьяны начались сильные схватки. От жуткой боли женщина не находила себе места, буквально каталась по полу и наконец попросила соседку по палате позвать акушерку.

Когда та пришла, Татьяна взмолилась, чтобы ей сделали обезболивающий укол. Акушерка Маре Мюллер не сразу, но всё же ввела лекарство, переступила через Татьяну и вышла, так и оставив её на полу.

Боль не отпускала, по просьбе Татьяны соседка вновь вызвала акушерку. Мюллер отвела Татьяну в процедурную, где доктор Йыги проколола ей пузырь, воды отошли. Измученная женщина попросила полотенце, чтобы постелить на ледяной каменный пол. Спокойно лежать на кровати она была не в состоянии. Полотенце принесли и опять оставили пациентку одну.

Собрав последние силы, Татьяна кое-как добралась до палаты. Тут ей позвонила подруга, которая сама не так давно рожала. Ни разу не рожавшей Татьяне именно она, а не врачи, принялась объяснять, как себя вести, что делать.

Почувствовав, что хочет в туалет, Татьяна направилась туда, стала тужиться и плод вышел. Минут пять Татьяна безрезультатно звала на помощь. Потом пуповина оборвалась, женщина кое-как доползла до двери и крикнула сидевшей в коридоре девушке, чтобы та привела хоть кого-нибудь.

Пришла уже другая акушерка, вытащила плод из унитаза, помогла Татьяне. Появилась и доктор Йыги, поинтересовавшись, вышла ли плацента? Оказалось, нет. Через пятнадцать минут акушерка отвезла Татьяну в операционную, где плаценту извлекли.

Марику Йыги пациентка больше не видела, а 17 февраля у неё сильно заболела грудь - стало поступать молоко. Она обратилась к дежурному врачу, которая, очень удивилась, почему женщине не дали лекарство, препятствующее образованию молока, и прописала таблетки.

18 февраля, в понедельник, Татьяна поведала о пережитом доктору Труупыльд. Та обещала поставить в известность главврача и посоветовала написать жалобу на акушерку и врача. Татьяна совету последовала.

Ответ из больницы должен был прийти в течение десяти дней, но пришёл только

10 марта.

В письме главного врача Раквереской больницы Сирье Кийскюла содержатся извинения за перенесённую Татьяной психологическую травму и объясняется, что “...задержка с ответом произошла, поскольку заведующая отделением находилась десять дней за рубежом, на медицинском конгрессе, а главный врач - в отпуске”.

Сообщается также, что “были выявлены серьёзные проблемы: во время процесса аборта пациентка находилась в непредусмотренном для этого помещении, а визиты акушерки были слишком редкими, чтобы говорить об адекватной медицинской помощи”. А ещё - что акушерка Маре Мюллер признала свою ошибку (“к сожалению, в этот день у неё одновременно было очень много работы, она физически не успевала и искренне раскаивается”), и что она и дежурный врач Йыги получили от главврача выговор.

Несмотря на это, Татьяне так и не удаётся узнать, что стало с плодом, совпало ли заключение тартуского консилиума с выводами патолого shy;анатомов?

Решив, что поведение медработников заслуживает более строгого подхода, Татьяна подала на больницу в суд.

Какие перспективы у этого иска? Представляющая интересы Татьяны юрист правового бюро Markus Оксана Собко, которой уже доводилось воевать с медиками, разъясняет, что речь идёт не о врачебной ошибке, а о том, как оказывались медицинские услуги.

В статье 762 (“Оказание медицинских услуг”) Закона об обязательственном праве сказано, что они должны соответствовать как минимум общему уровню медицинской науки на время оказания услуг и оказываться с прилежанием, обычно ожидаемым от лиц, оказывающих эти услуги. Раквереская больница сама признаёт, что женщине была нанесена психологическая травма, поэтому есть основания полагать, что иск удовлетворят.

“Ввиду очевидности вины ответчика, мы полагаем, что дело можно окончить компромиссом, - считает Собко. - Вообще же добиваться своего в судебных инстанциях пациентам, скорее сложно, чем легко. Обусловлено это тем, что прецедентов мало, у суда нет практики по таким делам. Сложность и в том, что в качестве экспертов на судах выступают опять же врачи, и здесь зачастую срабатывает их цеховая солидарность”.

По словам Оксаны Собко, для того, чтобы суд принял сторону пациента, между действиями медиков и уроном, причинённым больному, должна прослеживаться убедительная причинно-следственная связь. Медработники выходят сухими из воды, как правило, именно потому, что суды не обнаруживают этой связи.

Очередной, совсем свежий пример - иск Марии (имя изменено) против Северо-Эстонской региональной больницы. Харьюский уездный суд оставил его без удовлетворения, констатировав, что полмиллиона крон, которые женщина требовала за наплевательское отношение врачей, проморгавших тяжёлое онкологическое заболевание, выплате не подлежат.

Выводы суда великолепны в своей юридической казуистике. Отмечается, что, хотя врачи не провели ряд обследований и не были достаточно усердны в назначении радиологических исследований и в рекомендациях, их бездеятельность причиной ущерба не является.

“Не представляется возможным утверждать, что при проведении соответствующих обследований образованный и опытный врач-специалист выявил бы рак на более ранней стадии, - написано в решении суда. - То, что бездеятельность ответчика привела к более позднему диагностированию болезни или к

её усугублению, подтверж shy;дения не нашло”.

“Такое вот словоблудие, - подытоживает Мария. - Или, например, это: поскольку и раньше истица впадала в депрессивные состояния, то, хотя диагноз “рак” проблемы усугубил, нельзя сказать, что именно он явился причиной психических переживаний, так как они случались и прежде. Противно вспоминать “доброжелательность” судьи - выплесни, мол, здесь всё, что накопилось, может, успокоишься. Примитивный подход. Они надеются, что до Европейского суда я не доживу”.

По данным Государственной прокуратуры, за последние пять лет возможные проколы в оказании медицинской помощи расследовались в рамках единичных уголовных дел.

“Одно из последних находилось в производстве Пыхьяской окружной прокуратуры, - рассказывает советник службы Госпрокуратуры по связям с общественностью Юлия Жмарёва. - Уголовное дело прекратили год назад за отсутствием состава преступления. А возбуждено оно было по факту смерти младенца в частной клинике Fertilitas в 2006 году. В 2004 году по обвинению в причинении смерти по неосторожности, поддержанному Вируской окружной прокуратурой, была осуждена на два года лишения свободы акушерка Нарвской городской больницы. Потерпевшей больница выплатила 4426 крон 40 сентов”.

По утверждению Жмарёвой, с 2003 года у Лыунаской и Ляэнеской окружных прокуратур “медицинских” уголовных дел не было.

Гражданских дел больше

Что касается гражданских дел - картина чуть иная. По словам пресс-секретаря Харьюского уездного суда Кристины Отс, с 2006 года зафиксировано восемь подобных дел: три - ещё в стадии разбирательства, по двум - подписаны внесудебные соглашения, по одному - иск не удовлетворён, по одному - истец отказался от своих требований, одно - конфиденциально и поэтому недоступно даже для пресс-секретаря суда.

Пресс-секретарь тартуских уездного и окружного судов Криста Тамм поясняет, что адекватного статистического обзора таких исков, к сожалению, нет.

Тамм обнаружила решение, по которому Тартуский уездный суд не удовлетворил иск Э.Л. против А.Э. и Клиники Тартуского университета, в котором истец требовал 500 000 крон; постановление суда, утверждающее компромисс между Южно-Эстонской больницей и С.П., по которому больница выплатила 154 000 крон; решение Тартуского окружного суда, вытребовавшего у Валгаской больницы в пользу Х.М.

7943 кроны 85 сентов в качестве возмещения материального ущерба и 200 000 крон - неимущественного.

“В Пярнуском доме суда Пярнуского уездного суда зарегистрировано два таких дела, - отмечает пресс-секретарь суда Эло Кирсипуу. - Одно из них завершилось компромиссом - Клиника Тартуского университета выплатила истцу 100 000 крон (первоначально тот требовал 562 100 крон). Другое дело пока в производстве. До 2006 года подобных дел на рассмотрение Пярнуского уездного суда не поступало”.

Вируский уездный суд на наш запрос не отреагировал. Что ж, один иск у него точно на подходе.