Федор Берман: самое плохое сегодня – паниковать

У нас там два направления. Одно – Elme Trans Ukraine (входит в состав BLRT Grupp), второе – совместная компания Messer Gaas, которая занимается производством и продажей индустриальных медицинских газов. Elme Trans занимается обслуживанием Elme Messer Gaas, то есть транспортирует газ (Elme Messer Gaas находится в Днепре – ред.).

Да, по той информации, что у нас есть, наши структуры работают. Знаю от Игоря (Игорь Берман, член правления Elme Messer Gaas - ред.), что сегодня мы обеспечивали больницы кислородом.

Мы не знаем. Да, наверное, какие-то люди не смогли выйти на работу. Сложно сказать – все так быстро развивается.

Знаю, что в Украине работают не все организации. Но те, что работают, мы газом обеспечиваем. В первую очередь это больницы.

Нет-нет, это не связано с теми событиями, которые там происходят. В Эстонии у нас то же самое – поставляем в больницы кислород.

Да, такое было в 2014 году – тогда у нас забирали машины. Но информации о том, что сейчас для мобилизации забирают автомобили, у меня нет. Нам бы сообщили.

Да, очень много.

Пока не знаю ни одного такого случая. Наоборот! Ситуация стрессовая - я думаю, что и у вас стресс, и у меня, и у всех. Наши руководители говорили на эту тему с представителями работников и украинскими подрядчиками – может, им надо дать возможность отдохнуть, подумать? Но нет - они хотят работать. Но конечно, они постоянно держат связь с родными.

Мы пока не думали на эту тему.

Мы планомерно, в течение года занимаемся поиском работников не только в Украине, но и в других местах. Конечно, мы заинтересованы в профессиональных людях – это я вам сто раз говорил. Сегодня могу сказать, что потребность не уменьшилась.

В Эстонии происходит небольшая либерализация законодательства, но оно все же намного более регламентировано, чем у наших соседей. Германия и Финляндия значительно упростили наём работников из третьих стран и тем самым усложнили для нас. Там зарплаты выше: понятно, что многие стремятся туда.

В долларах практически не работаем.

Конечно, это мы видим. Думаю, последствия наступят для нас всех и довольно быстро.

Мы уже видим, что за декабрь, когда ничего не было (военных действий – ред.), рост стоимости электроэнергии в Эстонии у BLRT Grupp составил полмиллиона евро.

Конечно, у нас была специальная программа по снижению энергозатрат, какие-то проекты мы делали вместе с KIK (Центр инвестиций в окружающую среду – ред.), но рост цен очень сильный – и на электричество, и на газ. И нас это касается в первую очередь, поскольку мы крупный потребитель.

Наоборот, планы не корректируем. Мы просто на удивление хорошо сработали прошлый год. Начало этого года сложное по энергозатратам, и, конечно, это ударит по конкурентоспособности. Но те события, которые произошли, мне сейчас даже сложно оценивать, честно скажу.

У нас есть разные направления. Что-то может произойти и в судоремонтном направлении, так как там есть суда из Российской Федерации.

Конечно.

Ну все же делается для того, чтобы это произошло. А как будет на самом деле, сложно сказать.

Конечно, сегодня сложно. Очень сложно. Потому что много материалов, стальной продукции мы закупали с Украины. Как будет дальше? Форс-мажор – не форс-мажор? Уже подписаны контракты. Думаю, сегодня никто не ответит на эти вопросы.

Ну давайте вместе подумаем: какую позицию мы можем занять? Что можем сделать? Конечно, мы не знаем, что будет завтра. Вчера объявили одни санкции, сегодня – другие. Мы все следим за событиями – потому что наших людей и нашего бизнеса это касается напрямую.

Они и не были особо открыты – давайте говорить реально. У нас в России есть порт, но там почти нет реэкспорта – работаем на импорт и экспорт. Ну и порт небольшой по сравнению с Силламяэским. Их это, наверное, в большей степени касается.

Может, Тийт и прав, что были надежды. Но особых надежд все-таки не было. Я не могу сказать, что было потепление, какие-то контакты. С 2014 года все было довольно сдержанно.

И конечно санкции влияли на бизнес – глупо говорить, что это не так. Мы все время следим за санкциями, для нас важно их не нарушать.

Бизнес такая штука – там все переплетается. Например, Литва разорвала отношения с Китаем. Из-за этого у бизнеса (не у нашего) возникли серьезные проблемы с комплектующими. А здесь еще более жесткая позиция. Как будут развиваться события? Давайте подождем. Но для нас то, что происходит в Украине – это серьезнейшая неизвестность.

Для Украины мы крупные инвесторы, работаем по всей стране. Там мы обеспечиваем индустриальными газами и американские, и немецкие компании.

Не знаю. Пока никто не уходит. Многие предприятия работают – если они остановятся, мы не будем их обеспечивать. Если они продолжат работать – у нас есть контракты и мы должны их выполнять.

Да, огромнейшая. Не знаю, кто сегодня может сказать что-то конкретное.

А что мне, паниковать? Самое плохое сегодня – это паниковать. Сегодня надо, наоборот, обдумывать разные варианты решения, потому что это влияет на большое количество людей. Мы и зарплату выплатили внеурочно – еще тогда, когда ничего (военных действий – ред.) не было, но было напряжение, люди нервничали. Руководство компании на Украине приняло такое решение, и мы его поддержали.

За Эстонию – нет (смеется). Я такого не представляю. Мы должны относиться ко всему спокойно. Думаю, в Эстонии все будет нормально.