Маленькая налоговая революция

С начала следующего года цифра возрастает более чем в два раза и становится равной 40 000 евро (Закон о налоге с оборота, статья 19, час­ти 1 и 2). В связи с такой «сменой вех» возникает несколько вопросов. Чаще всего спрашивают: если предприятие уже входит в круг налогообязанных, но по результатам 2017 года у него не окажется сорокатысячного оборота в Эстонии - означает ли это, что Налогово-таможенный департамент лишит его «налогообязанности»?

Нет. Не означает. И даже если в перспективе на 2018 год предприятие, скорее всего, не потянет внутриэстонский оборот в 40 000 евро, всё равно выйти из круга налого­обязанных такое предприятие может только по его собственному желанию.

У налогового администратора есть право исключить кого-либо из спис­ка налогообязанных лиц только в единственном случае: если полностью отсутствует деятельность. А оборот ниже «новой» или даже «старой» нормы, установленной для регистрации фирмы налогообязанной, не даёт налоговому администратору права менять её статус в смысле налоговой обязанности по обороту. Только у самого предприятия такое право есть. И если руководители (либо собственники) видят, что им в следующем (2018) году не дотянуть с начала и до конца года оборот до 40 000 евро, они могут уйти из круга налогообязанных. Но, подчеркнём, для них это не обязанность, а право.

Второй вопрос, который задают «продвинутые» бухгалтеры: если фирма уйдёт из числа налого­обязанных, но в бытность её в этом списке фирма приобретала какое-либо движимое или недвижимое имущество, входящее в основные фонды, и зачитывала уплаченный налог с оборота или зачитывала его с расходов на строительство или иное развитие недвижимости, и срок с момента зачёта и до момента ухода из числа налогообязанных менее 5 лет (для движимого имущества) и 10 лет (для объектов недвижимос­ти), то надо ли будет возвращать зачтённый налог пропорционально оставшемуся периоду?

На этот воп­рос ответ единственный: да! Поэтому в оставшееся до начала следующего года время надо разобраться с такой ситуацией и принимать решение насчёт «уйти-остаться» с учётом возможного снятия проблемы ещё в нынешнем году (если такая возможность существует в конкретной ситуации).

В любом случае налоговая техника не меняет экономического содержания принятого изменения в законе. А оно давно назрело, поскольку в экономике снижается доля бизнеса с высокой материалоёмкостью и растёт доля так называемого наукоёмкого производства. Кому выгодно было как можно раньше стать налогообязанным по НСО и получить право зачитывать налог с оборота, входящий в цену приобретения сырья, материалов, механизмов или услуг? Тому предпринимателю, у которого основная себестоимость создавалась за счёт приобретения товаров или услуг.

А кому включение в круг налогообязанных было очень невыгодно? Это касалось предпринимателей, у которых главная добавленная стоимость образовывалась за счёт труда (физичес­кого либо интеллектуального). Поэтому увеличение размера оборота, необходимого для попадания в число налогообязанных по этому показателю, без сомнений, выгодно прежде всего наукоёмкому бизнесу.

Если бы эта величина была не 40 тысяч евро, а сто тысяч (что предлагалось многими специалис­тами), то для развития экономики знаний это было бы ещё лучше. Но даже и за нынешнее изменение имеет смысл благодарить минфин. Надо отдать должное нынешнему министру финансов - по революционным изменениям в налоговой системе, направленным на развитие в Эстонии нового индустриального общества, он уже обошёл всех своих предшественников. И это обнадёживает.

Autor: Владимир Вайнгорт