Медсестра из Эстонии вывозила украинцев из прифронтовых регионов

Я родилась и выросла в Силламяэ. До 2014 года работала в офисе Силламяэского порта, после сокращения пошла учиться на медсестру, уже параллельно с учебой вышла работать в больницу Пуру. Выбрала отделение внутренних болезней, потом неврологии. Два года пандемии отработала в ковидном отделении. Потом перешла в отделение экстренной медицины.

С конца февраля, как и многие, я искала возможность поддержать украинцев. Устраивала в Силламяэ семью беженцев, помогла им позже перебраться во Францию. В марте заинтересовалась волонтерскими проектами в Украине. Знакомая медсестра сотрудничала с британской миссией, работала на складе медпомощи во Львове. И сначала я планировала поехать туда. Но прочла про Global Disaster Relief Team - и попросилась к ним (Global Disaster Relief Team - организация, созданная группой американских медиков в ответ на вторжение России в Украину. Она помогает людям из сельских и малообеспеченных районов Украины получить доступ к медицине, эвакуироваться из кризисных зон – ред.).

Основной локацией для нашей работы был центр беженцев в Запорожье. Мы вывозили беженцев из Херсона, тех кто уже выбрался из оккупированных территорий, но кому было очень проблематично ехать дальше самостоятельно по состоянию здоровья. Заявки на вывоз получали от волонтерских организаций, всего за четыре недели я как медсестра сопровождала 7 или 8 рейсов. Иногда вывозили за раз одну семью, иногда две или три.

В нашем распоряжении были две машины, которые носят названия «Юнона» и «Авось». «Юнона» – микроавтобус на шесть сидячих мест, который от обычных эвакуационных автобусов отличается присутствием медицинского наблюдения. «Авось» – «скорая помощь» с возможностью перевозить лежачих больных. Жаль только, что в «Авось» не было концентратора кислорода, его нам очень не хватало.

Одна из самых запоминающихся поездок – это последний рейс скорой помощи «Авось», в которой перевозили из Запорожья на запад парализованную Светлану и ее сына Богдана. И вот «Авось», которая ломалась и ремонтировалась постоянно, сломалась уже окончательно. Мы стали звонить местным службам, те отвечали: «Обращайтесь в вашу организацию», – «Мы и есть – эта организация, нас всего тут четверо». Но в Украине все друг другу помогают, все разрешилось: Светлану и Богдана вернули в центр беженцев на местной «скорой», остальные поехали дальше на «Юноне». Было очень радостно встретить их через несколько дней уже во Львове! Теперь эта семья уже в Германии.

Вообще поражала стойкость наших пассажиров. Вывозили из Запорожья лежачую пожилую женщину: 80 лет, жара страшная, дорога тяжелая (из-за военных действий многие мосты и участки разрушены, приходилось объезжать по проселкам). Женщина в памперсах, стесняется пить, чтобы не создавать нам лишних проблем (пришлось ставить капельницу при угрозе обезвоживания). Ни одной жалобы. Я спрашиваю: «Откуда такая сила воли?», – отвечает: «Я все стерплю - детей вывозить надо!». Дети при ней, сын и дочь, им уже за пятьдесят. И котики еще с ними, конечно.

Постоянными участниками миссии были ее руководитель американец Александр Жаров и киевский волонтер Руслан Зинченко, оставивший свой бизнес - в ожидании призыва он не мог сидеть на месте. Медперсонал меняется. В одну смену со мной работал парамедик Бен Асак. Ему 22 года, гражданин США с украинскими корнями. Бен кушал очень хорошо, и работал очень хорошо. Как кушал, так и работал. За троих! Я научилась у него многим медицинским процедурам.

Перед поездкой я списывалась с американской медсестрой, которая до того участвовала в проекте и уже вернулась домой, где ее ждали двое маленьких детей. Я спрашивала у нее — насколько в Украине было реально опасно, было ли страшно. Она ответила, что риск сравним с возможностью автокатастрофы. Никто не застрахован, но ты не думаешь про нее каждую секунду.

Меня дома тоже ждали двое детей, не малыши, подростки. И я хочу сказать, что в тех обстоятельствах начинаешь иначе воспринимать семью, мирную жизнь. Рутина, быт - это же благословение. Ребенок ноет - это уже счастье, что вы рядом, что есть поводы для мелких капризов и нытья.

До линии фронта мы не ездили и в на оккупированных территориях не были. Но война - она все равно рядом, она повсюду. Я слышу сигнал воздушной тревоги и спрашиваю у руководителя нашей миссии Александра Жарова: «А почему мне не страшно? Я нормальная вообще?» – он смеется: «Ну насчет нормальности, хочу напомнить – где ты свой отпуск проводишь?».

Когда «Авось» окончательно отказала, началось самое интересное. Буквально в считанные дни нам удалось собрать на другую машину 25 тысяч евро. Во многом благодаря фейсбуку, подписчикам группы Monkey Jump. Спрашивает человек в фейсбуке: «Сколько удалось собрать?» - я отвечаю: «Уже половину», и он пишет: «Готово». В принципе, мы не знаем имен жертвователей, но я спросила у руководителя, поступала ли сейчас крупная сумма, он говорит: «Да, 12,500». И тут я вспоминаю, что человек, который закрыл нам половину необходимой суммы, когда-то давным-давно не взял меня на работу в офис, после чего я и пошла учиться на медсестру. Ничего нет случайного.

Я очень благодарна этому человеку за такой взнос, но считаю, что пожертвования и в 5 и 20 евро – не менее значительны, потому что 5 евро могут позволить себе несколько тысяч человек, а такую крупную сумму – только один. Не стоит думать, что 1, 2, 3... – несущественны, из них как раз и складывается «общая соль». Это я вспоминаю анекдот про то, что твое предназначение в жизни было – солонку передать. Вот и у меня ощущение, что я передала свою солонку, донесла ее до «перемоги» (победы, прим. ред.).

Плановый двухнедельный отпуск у меня заканчивался, пора было уезжать, но у нас было несколько заявок на перевозку, и мое присутствие было необходимо. Руководитель проекта написал письмо для моего работодателя, и Центральная больница Ида-Вирумаа продлила мне отпуск еще на две недели. Благодаря этому мы смогли вывезти еще несколько лежачих пациентов с их сопровождающими, а мне посчастливилось управлять машиной «скорой помощи».

Мое главное впечатление – восхищение от единства украинцев. Все окружающие люди на одной волне, очень поддерживают друг друга. В первый день мы заехали в магазин купить для меня форменную рубашку, на которую наклеили шевроны с флагом Эстонии и нашего проекта. Чтобы сразу было видно, что мы медики. Я спрашивала у коллег о значении некоторых шевронов, и выбрала несколько для своего сына как сувениры. Когда подошла моя очередь, мне говорят, что это "подарунок", платить не надо, это вам для сына, спасибо, что приехали к нам из Эстонии помогать.