Профессиональная слепота

Павел Иванов обозреватель  Фото: Scanpix

Если ты можешь исправить последствия своей ошибки, то ты ещё не ошибся. На прошлой неделе мы негодовали, возмущались, принимали извинения, кто-то даже задумался. Речь о нашумевшей инфографике газеты Postimees, где для обозначения нацменьшинств использовался элемент времён Советского Союза.

Первая реакция была такой – понятно, что это было не со зла. Не стал ведь художник специально издеваться над нацменьшинствами и искать какой-то символ с подвохом. По всей вероятности, у художника было желание как-то выделить этот ему не совсем свой слой населения. Были и сложности с историей Эстонской Респуб­лики, так как вопрос народонаселения страны для художника лежал лишь в плос­кости 60-70-х прошлого века. И то стереотипно.

Элементом в инфографике им была выбрана красная звезда с серпом и молотом посередине. Звезда эта является дальнейшей стилизацией эмблемы Рабоче-Крестьянской Красной Армии образца 1918 года. Немного выпуклая звезда с серпом и молотом была символом Вооружённых Сил СССР и никакого отношения к национальным меньшинствам не имела. Разве что сам СССР включал в себя сотни национальностей и народов. Так что это обстоятельство ещё раз подчёркивает несознательный выбор эмблемы для обозначения нацменьшинств современной Эстонии.

Дальше случилась самая страшная ситуация для выпускающего редактора газеты. Кто был таким, тот не даст соврать. Когда все файлы завтрашнего выпуска висят перед тобой на стенде. Когда ты должен всё это просмотреть. И тут наступает профессиональная слепота – ты визуально охватил ту же звезду, понял её как элемент инфографики, тем самым удостоверился в её наличии и пошёл дальше. Так происходит рождение скандала.

Конечно же, скандал можно было развить и дальше. Дескать, посмотрите, на что поменяли звезду – на серого мужчину. Но так можно до бесконечнос­ти и до безумия. Что по мне, так мне даже понравилось произошедшее. В течение последнего года я не раз сталкивался с ситуацией, когда эстонские журналисты, маркетологи и социологи искали более удачное определение неэстонской час­ти населения, чем «неэстонец». Причём мотиватором являлось желание найти объединяющее и человечное слово или словосочетание. Последний пример, с которым я столкнулся, была победа Элины Нечаевой на конкурсе «Eesti laul 2018». Креативщики не были в восторге от российс­кой версии «русской оперной певицы из Эстонии». Однако слова, которое должно быть первым, до сих пор нет. Как и эмблемки для инфографики. Подобного рода инциденты помогут, я надеюсь, более разумно и уважительно продолжить поиск. К примеру, связка «эстоноземелец» - «eestimaalane» несёт в себе конструктивное начало. Ну, а извинения приняты.

Уж очень не хотелось бы, чтобы после этого несчастного рабочего инцидента слова Яны Тоом в бытность главредом «Дня за днём» стали пророческими: «Представьте, если русские начнут читать эстонские газеты...».

Кстати, по поводу читать эстонские газеты. Мне не совсем понятно, почему в качестве обзоров эстонской прессы русский Дельфи использует пресс-сообщения бюро евродепутата Яны Тоом.­ Если бы это были просто авторские обзоры Николая Караева, то возражений нет. Но они выходят из бюро политика, а значит там уже присутствует ангажированность. Да, она сумела создать профессиональную пресс-службу. Но это её рабочее достижение, и её послания и так дойдут до народа.

В чём заключается такой замысел Дельфи? Если это очередная попытка руководства портала «расширить палитру мнений», то добавьте «Политкорректор» от Середенко или обзор СМИ от Иконникова, текс­товую версию «Здесь и сейчас» от Радио 4. Или сделайте своё. Иначе установки сверху от «всезнающего кликодобывающего» руководст­ва также порождают профессиональную слепоту – непредвзятого обзора прессы как не было, так и нет.

Autor: Павел Иванов обозреватель