Милов: "Я не вижу вариантов возврата транзита"

goBack
Меню
Поиск
Äripäev

- Новости
- 23 мая 2017 в 8:30
Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.
Милов: "Я не вижу вариантов возврата транзита"
12-14 мая в Таллинне проходила 10-я Международная конференция Леннарта Мери, которая ежегодно собирает представителей многих стран для обсуждения политики безопасности. ДВ взяли интервью у российского экономиста, известного специалиста в области энергетики Владимира Милова.
* Согласно исследованию Fashion Consulting Group, россияне в среднем покупают 2,5 пары обуви в год, что означает, что новую пару себе позволяют лишь в том случае, когда прежняя становится уже физически непригодной для носки.**Приводим некоторые выдержки из доклада уполномоченного при президенте России по правам предпринимателей Бориса Титова Президенту России:«Количество возбуждаемых уголовных дел пока не сокращается, более того – даже увеличивается. Мы видели, что в 2015 г. был рост, а только что опубликованная статистика МВД показывает, что с начала года количество уголовных дел по статьям, связанным с мошенничеством, возросло ещё на 25 %». По мнению опрошенных предпринимателей, российское законодательство не предоставляет достаточные гарантии для защиты бизнеса от необоснованного уголовного преследования, криминальных проявлений или рейдерства. Достаточно часто (53% опрошенных) уголовное преследование используется как инструмент передела собственности.Каждый десятый бизнесмен заявил, что за последний год его компании приходилось сталкиваться с криминальным давлением на бизнес. Каждый второй бизнесмен (48,5%), сталкивающийся с криминальным давлением, предпочитал решать проблемы самостоятельно. Из тех, кто всё же обращался в правоохранительные органы (51,5% респондентов), 69,9% (36% от всех опрошенных) заявили о том, что результат был отрицательным.С 2013 года обрабатывающий сектор стал хронически убыточным. Бизнес только за январь потерял более 500 млрд. руб. относительно аналогичного периода прошлого года. При этом только компании сектора добычи полезных ископаемых показывают рост прибыли. Доля убыточных предприятий в среднем по экономике РФ достигла 36,1%. Наибольший удельный вес нерентабельных производств - в обрабатывающих производствах (39,9%), транспорте и связи (52,4%).Согласно проведённому ВЦИОМ опросу, проблема снижающегося спроса на внутреннем рынке вышла на первый план для большинства предпринимателей в конце 2014 года (65% опрошенных). Падение реальных располагаемых доходов продолжается пятый месяц подряд, начиная с ноября 2014 года. Пик падения был зафиксирован в декабре 2014 года – 7,3%. Падение доходов и зарплат (-9,3% в марте 2015 года), оборот розничной торговли в марте 2015 года также продолжил резко снижаться (-8,7% в годовом выражении).*** В России идёт судебный процесс над участниками преступной группировки, действовавшей в управлении экономической безопасности и противодействия коррупции МВД под руководством начальника главка генерала Дениса Сугробова. На скамье девять подсудимых, которые, по данным следствия, фабриковали уголовные дела в отношении чиновников и предпринимателей.
У нас очень животрепещущий вопрос – как нам вернуть российский транзит и, желательно, рынок сбыта тоже. К кому для этого надо ехать «на поклон»?
Покажите мне хоть один пример, кто смог вернуть транзит?
Нередко упоминают Магониса, который был мужем племянницы главы РЖД Якунина, и Латвия грузы получила…
По нефти и газу в России даже в 90-е был большой индустриальный запрос – уйти от транзита через страны Балтии. Я в 1997 пришёл в правительство на маленькую должность в Федеральную энергетическую комиссию и с первого рабочего дня увидел огромное количество служебных записок о том, сколько мы теряем на транзите. Так что транзит ушёл не потому, что кто-то на «медведя вякнул», а потому что нефтяники и газовики уже 20 лет обивают пороги и предлагают прекратить за него платить. Так что нужно понимать, что оно ушло и не вернётся, к кому бы ни поехать. Это следствие большого внутреннего экономического запроса. А что Якунин? Якунин был только перевозчиком обычных грузов. Нефтяники экономят затраты. Они 20 лет этого добивались и не вернутся. В нашем нефтяном секторе всё гораздо больше построено на экономической логике, потому что «нефтянка» у нас пока в существенной мере частная. Именно когда она вся была частной, нефтяники хотели уйти от транзита…
Другие виды грузов привлечь, не наливные?
В них куда меньше политики и доходов. Там вопрос тоже в первую очередь о выгоде, а не о государственных ссорах. И объёмы другие. В нефте-газовой отрасли тоже политический фактор использовали как повод, чтобы снять затраты на транзит. В России всегда было стремление к развитию своих морских терминалов.
Может так случиться, что при перевалке через свои терминалы начнут расти т.н. «транзакционные издержки» и дешевле станет работать через прозрачные порты Балтии?
Это может произойти в случае, если продолжится централизация и превращение нефтяной индустрии в один большой аналог «Газпрома». То, что сейчас нефтянка «распакованная» (состоит из множества компаний с разной формой собственности – прим. ред.) – это большое дело, это очень её оздоровляет. Там гораздо большая доля экономической компоненты в поведении в сравнении с газовой отраслью.
А есть такая тенденция?
Она есть, но не в той динамике и не в тех масштабах, чтобы всё это скоро было централизовано. Сейчас многие нефтяные компании отделены от «Транснефти». Если снова на повестку вернётся вопрос о том, чтобы «Транснефть» соединить с «Роснефтью», вот тогда будет большая опасность. Но пока все независимы, то, как только терминалы задирают затраты, начинается острая внутренняя… дискуссия, скажем так, нефтяные компании будут против, посмотрите на недавние конфликты «Роснефти» и «Транснефти». Так что искусственное задирание расценок российских терминалов возможно, только если будет сверхцентрализация. Но если она будет, то и решения все будут политическими, а не исходя из экономической целесообразности. Поэтому я не вижу никакого варианта, чтобы вернулся транзит.
Предположим, наш предприниматель поставляет в РФ потребительские товары, пока не попавшие под контрсанкции. Ему нужно прогнозировать спрос, следить за показателями инфляции, динамикой покупательной способности. Вы рассказывали с наглядными примерами, что данные Росстата часто недостоверны. На что ориентироваться тогда?
Данные Росстата не очень надёжные, но это всё, что у нас есть. Кроме того, я всегда рекомендую с ненадёжными данными работать так – смотреть надо на динамику. Текущие цифры могут вводить иногда в заблуждение, но динамика всегда верная. Плюс есть другие источники всегда - по экспортно-импортным операциям есть данные таможни, и они более надёжны. Или, скажем, в разрезе данных Росстата идёт большая дискуссия о зарплатах. Он утверждает, что у нас зарплаты быстро растут. Но есть данные Пенсионного фонда о динамике зарплатной базы, они показывают, что она растёт медленнее, чем отчитывается Росстат. Так что есть возможность при желании попробовать проверить в других источниках, что реально происходит.

Как продвигается импортозамещение, и есть ли шанс, что откроют рынок для эстонских продуктов?
Импортозамещение закончилось. Наступил предел насыщения, как свидетельствует статистика. В первом квартале этого года импорт вырос почти на 30% в сравнении с тем же кварталом прошлого года. В динамике отчётливо видно, что со второй половины прошлого года импорт после проседания быстро стал расти. Всё, что мы могли заполнить российскими товарами, уже заполнили. Но они хуже и дороже, а люди хотят лучше и дешевле.
Нам можно ожидать снятия контрсанкций на продукты?В отдалённой перспективе снимут, разумеется, но пока, в ближайшей перспективе, вряд ли. Сейчас проходят выборы в странах Европы, и после выборов в Германии станет ясно, будет ли «заморозка» ситуации с взаимоотношениями Европы с Россией. Скорее всего, нынешняя реальность - на какое-то длительное время. С другой стороны, я вижу, что контрсанкции успешно обходят через Беларусь. С ней, правда, тоже стало сложнее. Или через Фарерские острова.
Руководитель эстонской фабрики, производящей текстиль, рассказал, что их предприятие вынуждено было закрыть сеть магазинов в Москве и Петербурге, т.е. последние годы сильно упала платёжеспособность населения, и люди не могут себе больше позволить качественные вещи длительного пользования. Это правда?
Да, всё, что не товары первой необходимости, люди почти перестали покупать. Совсем недавно были озвучены результаты исследования, которое показало, что люди перестали обувь покупать, массово донашивают то, что есть*. Так что правда, с потребительским спросом всё очень плохо и в ближайшее время не будет лучше. У властей сейчас большой расчёт на рост розничного кредитования, но оно только надувает «пузырь», т.е. 53% кредитующихся берут новые кредиты для погашения старых. Видно это всё и по ресторанам, например. Заведения подороже закрываются, открываются фастфуды. Всё переходит в очень дешёвый сегмент.
Вы упоминали в передаче «Где деньги?» о такой особенности последних лет, как четверть миллиона ежегодно новых уголовных дел в отношении предпринимателей. Что это за страшные цифры, о чём они говорят, и как европейскому предпринимателю себя обезопасить?
Никак. Силовики всевластны. Над ними нет контроля, более того, они вошли во вкус. В чём смысл коммерции – продать с прибылью. Вот они любую коммерческую сделку толкуют как мошенничество. Это самая распространённая статья по «уголовке». Это отработанная схема. Адвокаты говорят, что резко упал спрос на сопровождение арбитражных исков. Почему? Потому что дешевле дать взятку следователю, чтобы он возбудил против твоего контрагента уголовное дело. Человека берут на время следствия под стражу и тем самым создают базу для того, чтобы договариваться. Раньше за возможностью решить дело или заключить компромисс шли в арбитражный суд. Теперь это «новый квази-институт» для решения экономических споров. Эти шокирующие цифры, о которых я говорю, вы можете найти в докладе Бориса Титова, который является уполномоченным при президенте России по правам предпринимателей. Если вы хотите знать риски работы в России сейчас, просто почитайте доклад официального президентского представителя**.
Вот поэтому и не идёт импортозамещение. А кто будет его организовывать у нас сейчас? Поначалу оно пошло из-за контрсанкций, преимущественно в низкоинвестиционных сферах с быстрой отдачей. Курица, например. А по части молокопродуктов, говядины мы зависим от импорта, потому что вырастить корову – это не несколько месяцев. Всё, что капиталоёмкое, длительное, с низкой маржой – попадает под риски, описанные мной выше. В процессе ещё и должны останетесь. Поэтому нет индустрии качественных потребительских товаров, потому что это требует соответствующего инвестиционного и делового климата. При этом именно у этой сферы нет никакой защиты от произвола, это же не «Газпром». Это самый уязвимый сектор перед силовым рэкетом, и это ключевая причина того, что он не развивается.
А почему так вышло, почему мелкий и средний бизнес отдали «на откуп» силовикам?
Тут комплекс причин. С одной стороны, это мелкий и средний бизнес, не имеющий административного ресурса, а потому он, грубо говоря, никому не нужен. С другой стороны, силовые структуры адски разрослись. По статье бюджета «Национальная безопасность и правоохранительная деятельность» рублёвые затраты выросли в 2,5 раза с 2007 г. Самих силовых структур создали столько, что перечислять замучишься, и не упомнить, кто чем занимается. У них уже войны между собой, делят сферы влияния. Про историю с Сугробовым вы слышали, наверное***. Все эти люди, с одной стороны, имеют высшую протекцию, с другой - им нечего особо делать, т.к. прямыми обязанностями они заниматься особе не хотят. Если вас ограбили или обокрали квартиру, попробуйте сделать так, чтоб они приняли у вас хотя бы заявление. Они сделают всё, чтобы ваше дело сбросить. Даже формулировка есть такая у них: «Дело закрыто в связи с невозможностью установления лиц, совершивших преступление». Но это же их работа – устанавливать таких лиц!
Ждать ли Эстонии ваших предпринимателей и денег, если в России такая обстановка?
Да, ждать. Они и так уже тут в большом количестве. У меня только есть несколько знакомых, уехавших в страны Балтии.
Владимир, расскажите нашим читателям тезисно, в чём основные вызовы в области энергетической политики ЕС? Все участники много говорили о неконкурентном поведении «Газпрома». Это проблема?
«Газпром» потерял прежнее влияние, но оно ещё есть. Он продолжает оставаться major disturber of the peace – крупным дестабилизирующим фактором. Нужно понимать важность природного газа как «переходного» топлива. Его называют «лучшим другом возобновляемой энергетики», поскольку по выбросам вредных веществ он гораздо лучше нефти и угля. При этом он значительно выгоднее атомной энергетики. Она, во-первых, очень дорогая, во-вторых связана с огромными рисками. По случаю с Фукусимой мы увидели, что риски ложатся на публичную сферу, на налогоплательщиков. Газ из традиционных энергоресурсов лучше всего. Когда ряд стран Европейского Союза зависят от поставок газа из России, это несёт в себе политические и экономические риски. Однако в Европе последние годы активно развивалось всё, что связано с альтернативной инфраструктурой и поставками энергоресурсов – различные терминалы LNG, дополнительные нитки газопроводов, соединяющие Центральную и Восточную Европу с рынками, ранее для них закрытыми. В этих условиях влияние крупного поставщика снижается, и я считаю, что успехи Еврокомиссии в этой области очень «недопроданные» и о них надо больше говорить. Достигнуты действительно большие успехи в части конкуренции. 20 лет назад европейских газовый рынок представлял собой разрозненные вотчины национальных монополий – этаких «минигазпромчиков», которые с «Газпромом» находились в связях через долгосрочные контракты. Это удалось разрушить, создав единый рынок, и Еврокомиссии в этом принадлежит ключевая роль. Все их называют неэффективными бюрократами, а они просто плохо себя продают. Им надо рассказывать о том, что Европа сейчас получает дешёвый спотовый газ – так вот это всё мы сделали!
Какие особенности Восточной Европы?
Поскольку в Восточной Европе, где зависимость от «Газпрома» ещё велика, цены существенно выше, то нужно продолжать политику расширения конкурентного рынка. Что касается расследований в отношении «Газпрома», то это важная вещь, конечно, я сам большой сторонник эффективного антимонопольного регулирования, но при этом я считаю, что главная задача не в том, чтобы по факту гоняться за нарушителями, а в том, чтоб снять барьеры для конкуренции. Главное – предоставлять потребителю выбор и создать инфраструктуру, при наличии которой условий для антиконкурентного поведения больше не будет.
Взять, скажем, Черноморский кластер. У этих стран большой потенциал своей добычи в море. Румыния уже отказалась от импорта газа из России. Такие же возможности есть у Болгарии. Уже идёт обсуждение локальных газопроводов, которые развяжут этот узел зависимости в Юго-Восточной Европе. Этим Еврокомиссии нужно заниматься, чтобы создать на Юге и Востоке Европы такую же конкурентную среду, как в Западной Европе. В прошлом году до рекордных показателей вырос экспорт «Газпрома» в Европу. В совокупности экспортировали больше 260 млрд. кубов. Почему так много? Потому что очень сильно упала цена газа. То есть в нормальной конкурентной среде «Газпром» становится не опасен – начинает конкурировать, продавать дёшево, и это не несёт никаких политических рисков. Любая попытка давления с его стороны может закончиться тем, что газ купят не у тебя, а у Норвегии или Катара.
Для чего нужен второй Северный поток? Мощности первого не хватает?
Нет, он нужен чтобы убрать украинский транзит. Больше ни для чего. Почему в проекте Nord Stream участвуют западные компании? Потому что «Газпром» им выкручивает руки и только так готов предоставить прежние эксклюзивные условия. Вряд ли они в большом восторге от проекта – он очень дорогой. Кроме того, он несёт в себе риски, т.к. по дну моря-то трубу проложат, но дальше начинается территория Евросоюза, на которой действует третий энергопакет и прочие ограничения. Трубопровод должен быть доступен всем, а не только тому, кто его построил. Например, сегодня в дискуссии было сказано, что итальянцы отказались вторую трубу из Алжира строить, потому что они понесли бы издержки, а потом её пришлось бы открыть для конкурентов. С Nord Stream будет та же проблема. Вы видите, что происходит с OPAL, который является наземным продолжением Северного потока 1. Но с Nord Stream 2, кроме политики, есть второй фактор – просто заработать на строительстве. Это бизнес. Вот у нас есть такой газопровод – Сахалин-Хабаровск-Владивосток. В прошлом году правительством было принято уникальное решение – оно засекретило данные о загрузке этой трубы. Максимум загрузки составлял примерно 39%, а в его строительство было закопано несколько сот миллиардов рублей. Так что строить газопроводы – это такой безрисковый для российских компаний бизнес: построили, прибыль сняли и отвалили, и не важно, будет ли он кому-то нужен.
У нас есть такой рейтинг – РБК-500, который составляют из крупнейших российских компаний по выручке. Две компании Ротенберга – «Стройгазмонтаж», «Газпром-бурение» и компания Тимченко «Стройтранснефтегаз» суммарно получают выручку более 530 млрд. рублей в год. Это 2/3 инвестиционной программы «Газпрома» (прибыль этих компаний за 2015 г. суммарно составила 39 млрд. рублей или 488 млн. евро по курсу на конец 2015 г. – прим. ред). Отсюда это стремление строить столько труб. Закапывают деньги в землю. Тимченко и Ротенберг – личные «кассиры» президента. «Газпром» тоже принято называть «кормильцем» страны – ничего подобного. Он дико недоплачивает бюджету, платит один триллион налога на добычу и экспортных пошлин, тогда как нефтедобывающая отрасль - пять триллионов. Таким образом Nord Stream 2 – это стремление убить украинский транзит и при этом наварить денег на строительстве.
Autor: Анастасия Тидо
Хотите всегда быть в курсе, что пишут ДВ на эту тему? Используйте Мой ДВ, выбирайте ключевые слова и получайте персональные оповещения!
Самое читаемое