«Мы не в кризисе»

Начавший заниматься финансами концерна с начала этого года Форселл предпочитает сравнение финансового директора с вратарём. И это не только потому, что сам он когда-то играл в футбол, а по причине того, что задача финдиректора – обеспечить игроков возможностью действовать на поле и приводить команду к победе.

В прошлом году HKScan Oyj разработал новую стратегию, которая должна опять вдохнуть жизнь в пребывающее в серьёзных финансовых затруднениях­ предприятие. Далее читайте интервью с финансовым директором концерна HKScan Микко Форселлом и ответственным за коммуникацию Микко Саариахо.

Форселл: Я бы сказал, что много говорится не только о HKScan, а и о рынке в целом.

Форселл: С позиции предприятия мы стремимся к тому, чтобы осуществить принятую в прошлом году стратегию. Выпуск гибридных облигаций – это дело обычное (в конце августа предприятие объявило о выпуске гибридных ценных бумаг – это бумаги, несущие в себе признаки как акций, так и инструментов с фиксированной доходностью (облигаций), на сумму 50 миллионов евро с тем, чтобы усилить собственный капитал и укрепить финансовое положение - П.И.). Благодаря этому мы хотим наметить долговременный план предприятия, и этот шаг никак не связан с нашими экономическими трудностями.

Форселл: Я не так давно здесь работаю. Но могу сказать, что в последние годы инвестировано достаточно, чтобы поднять предприятие. Я думаю, что тогда это было хорошим решением, потому как на рынке удалось получить хорошую цену. Уверен, что это и стало тогда причиной продажи доли.

Форселл: Мой личный опыт почерпнут совсем из другой сферы, и здесь я вижу, что у нас имеются широкие возможности для повышения эффективности. Мы должны просмотреть всю цепочку, каждое звено в отдельности. Если конк­ретнее, то, конечно же, нам надо пересмотреть и производственную часть. Например, мы хотим лучше и эффективнее использовать животных.

Форселл: Если исходить из исторической перспективы, то с 2000 года мы инвестировали в Балтию 150 миллионов евро. Разумеется, всегда надо принимать самые оптимальные решения, самые важные с позиции нашей группы. В Балтии у нас много хороших бизнес-возможностей, это для нас хорошее место. Мы очень заинтересованы в развитии бизнеса в Балтии.

Форселл: Это касалось рынков Финляндии.

Саариахо: Ещё ничего не решено, мы ведём переговоры с профсоюзами. В данный момент по этому поводу прибавить нечего.

Форселл: Мы ищем эффективности, но, конечно, если учитывать инфляцию и рост зарплат, то думаю, что то, к чему мы стремимся – это оптимальная деятельность и оптимальная численность работников при такой деятельности. Мы проходим это на всех наших рынках.

В Балтии у нас всё идёт хорошо, мы должны укрепиться, чтобы в Балтии возникла конкуренция и внутри предприятий. А поскольку мы инвестируем в Балтию, то это верный признак того, что этот регион важен для нас.

Форселл: Этот вопрос можно рассмат­ривать в двух частях. Как работодатели, мы должны исходить из роста зарплат и обеспечения благосостояния своих работников, но одновременно, как работодатели, мы должны быть как можно более эффективными. И ещё мы должны обеспечить долгое будущее для своего предприятия.

Саариахо: Нам известно, что производство продуктов очень важно в Эстонии, и мы понимаем всю меру своей ответственности.

Форселл: Думаю, что с учётом величины предприятия и отрасли промышленности такой уровень долга всё же довольно разумный. Разумеется, всё зависит от того, как мы организуем свои финансы. В идеале долгов можно не иметь, но и с позиции собственников это на самом деле не оптимально.

Да, но если сравнить долг и величину собственного капитала, то всё выглядит не так уж и хорошо. (Величина нетто-долга поднялась до 103 процентов, т.е. денег финансистов в игре уже больше, чем денег собственников – П.И.).

Форселл: Мы абсолютно убеждены, что в этом смысле в кризисе не находимся. Мне довольно часто приходится отвечать на вопросы, касающиеся как раз этих гибридных облигаций, и я утверждаю, что финансовое обеспечение для нас не проблема. У нас 100-миллионная возможность взятия кредита, которую мы сейчас не используем. До 2021 года есть время, чтобы внедрить в жизнь свою стратегию и увеличить денежные потоки. Нетто-долг у нас на балансе. Нет причин волноваться. Для нас важнее осуществить свою стратегию.

Форселл: Если изучить стратегию и посмотреть, как мы развиваем бизнес, есть много причин, чтобы поверить в то, что дальше наш бизнес будет только рас­ти. Сам я искренне верю, что у нас хороший план вывода своего предприятия на новый уровень.

Форселл: Справимся, это не проблема. Наша свинина отменного качества, и мы даём животным самый лучший корм. В Китае мы не выходим на большой рынок, в Китае мы идём к клиенту, желающему получить высокое качество и согласному за него больше платить.

Форселл: Почти половина мирового потребления свинины приходится на Китай. Если посмотреть на наш экспорт в Китай, то это капля в море. Но в широком плане мы рассматриваем для себя Китай как хороший рынок.

Форселл: Если говорить о стратегии, то плохие сценарии, понятное дело, являются частью заземления рисков. А что вы подразумеваете под плохим сценарием?

Саариахо: Мы здесь для того, чтобы своё предприятие преобразовать и выполнить то, что было обещано. Это то, на чём мы сосредоточены.

Форселл: Если кто-то хочет купить долю в предприятии, он должен связаться с собственниками. Наша задача управлять предприятием и укреплять его, быть хорошими работодателями и производить продукцию высокого качества.

Форселл: Мы много делаем и много вкладываем в то, чтобы обеспечить будущее предприятия. Лично для меня это увлекательный вызов, и я очень доволен тем, что здесь работаю.

Конечно, координация внедрения в жизнь новой стратегии сложна. Да и внешние аспекты влияют. Хорошо бы быть в изоляции и делать только своё дело. Но я всё-таки верю, что всё окончится большим успехом, в этом нет никакого сомнения. Просто нам нужно время, чтобы сделать это.

Саариахо: Один урок – это тот, что у нас должен быть налажен постоянный диалог с работниками. Это то, на чём мы сосредоточились в этом году. Выстроили внутреннюю коммуникацию, нашли новые способы постоянного поддержания диалога, разговора с людьми об их делах.

Форселл: Мы были весьма удивлены тем, как далеко всё зашло. Раньше между работниками и работодателем была хорошая коммуникация. Мы и сейчас не уверены, что знаем, что мотивировало работников.

Саариахо: Да, сейчас мы не хотели бы и спекулировать на эту тему. В Эстонии у нас 1200 работников, и по сравнению с этим забастовщиков было сравнительно мало. Для нас эта ситуация была сложной, но мы довольны, что смогли наладить диалог с работниками. Думаю, что эстонские коллеги в итоге проделали хорошую работу.

Саариахо: Этим занимаются компетентные органы, и нам тут нечего сказать.

Саариахо: Мы не можем комментировать этот судебный процесс.

Форселл: Мы оказали содействие официальному следствию, и это всё, что мы можем сказать. Лично я не вижу, чтобы было какое-то нарушение. Это было нормальным ведением дел.