Полина Дашкова: двадцать лет спустя

„С подачи политиков журналисты рассорили людей, пора исправлять ошибки коллег по цеху, - говорит обозреватель „Комсомольской правды“ Галина Сапожникова. – Почему именно Полина Дашкова? Потому, что в большую литературу она шагнула из журналистики, потому, что завтра – 7 ноября, день, с которого когда-то начался опыт переписывания истории, и который мы больше не празднуем, потому, что последние романы писательницы написаны на основе исторического материала именно той эпохи“.

Для меня Эстония была маленькой Европой. Это был другой мир – нечто чистое, элегантное, со своим средневековьем. Сейчас центр Таллинна показался мне замечательным, но, как только мы свернули на какие-то боковые улицы, я увидела то, что для столичного города невозможно, - раздолбанный асфальт, например. А ведь столичный город и, вообще, приличный город отличается от советской провинции тем, что в нём можно ходить в нормальной обуви в любое время года. Тут, я понимаю, как только станет слякотно и мокро, ходить в такой обуви будет нельзя. Вот такого раньше в Таллинне не было. Это деталь очень бытовая, но очень характерная.

Конечно, на меня произвело сильное впечатление, когда Галю (Галину Сапожникову.– Авт.), с которой я прилетела из Москвы, остановили на таможне. Я знала об этом по её рассказам. Мне казалось, может, она преувеличивает? Нет. Одно дело, когда она делилась впечатлениями, другое – когда я своими глазами увидела.

Сначала мы прошли пограничный контроль. Должна сказать, что притом, что у меня весь паспорт в визах, так подробно его не листали ни на одной границе, такого количества вопросов - о цели моего приезда, о том, кто меня пригласил, зачем я приехала - мне уже давно нигде не задавали.

После получения багажа к Гале подошла пограничница и с виноватой улыбкой произнесла: „Вы ж понимаете, вам сюда“. Гали не было полчаса. Она вышла с раскрытым чемоданом, и, хотя держалась очень хорошо, у меня сложилось впечатление, что её просто хотели вывести из себя. Они хотят создать прецедент. Чтобы она взорвалась, и тогда будет оскорбление при исполнении или что-нибудь в этом роде. Это абсолютно тоталитарное издевательство. Такого опыта у меня не было ни в одной стране. Чтобы человека, которого уже досмотрели и „просветили“ перед посадкой в самолёт, что я, кстати, понимаю, который прилетел в страну, где он имеет жильё, которого ни разу не привлекали здесь к ответственности, который не находится под следствием, каждый раз подвергали вот такому.

Я думаю, что Эстония сейчас находится под очень сильным американским влиянием. Это называется - из огня да в полымя… То есть постколониальный синдром продолжает работать и по инерции набирать обороты. В стране, которая не имеет опыта собственной государственности, создаётся иллюзия демократии. Демократия здесь виртуальная. Там, где есть национализм, демократии быть не может. Ни в одной европейской стране не было надругательства на государственном уровне над памятниками героям, победившим фашизм, над могилами.

Думаю, что у эстонцев должно произойти разочарование в Америке. Во времена холодной войны была иллюзия, что американцы такие хорошие потому, что они борются против плохих коммунистов - за свободу России, Советского Союза. Когда режим рухнул, оказалось, что они борются вовсе не за свободу, не с коммунизмом. Борются две империи – за влияние в мире. Идеология – это ширма, пустые слова.

Я не могу говорить о русских вообще, у каждого человека своя судьба. Но здесь, в отличие от той же Германии, живут не эмигранты, а люди, оказавшиеся в Эстонии ещё при Советском Союзе. А многие – и до него. И им приходится отвечать за то, в чём они совершенно не виноваты. Немецкие и американские эмигранты ни за что не отвечают, только за самих себя. А в Эстонии на русских людей почему-то возлагается ответственность за всю советскую власть. Это несправедливо, тяжело и страшно.

Россия – большая, в крайнем случае, у вас всегда есть тыл. И для России вы, конечно, важны. Просто она сейчас изживает комплекс провинции. Есть Москва и Петербург, которые буквально лопаются от людей, и есть огромные просторы Сибири, замечательные сибирские города, где москвичей до сих пор встречают словами: „Ну, у вас-то, конечно, получше!“, хотя там, в Сибири, всё то же самое. Так вот, когда будет преодолён этот комплекс, что вряд ли произойдёт на нашем веку, когда Россия окончательно освоит своё пространство – процесс идёт, тогда и вы по-настоящему ощутите свою важность и нужность.