OMX Baltic−0,52%291,36
OMX Riga−0,08%910,99
OMX Tallinn−0,9%1 906,04
OMX Vilnius−0,18%1 260,48
S&P 500−1,17%6 771,55
DOW 30−0,53%47 085,24
Nasdaq −2,04%23 348,64
FTSE 1000,14%9 714,96
Nikkei 225−1,74%51 497,2
CMC Crypto 2000,00%0,00
USD/EUR0,00%0,87
GBP/EUR0,00%1,13
EUR/RUB0,00%92,99

OMX Baltic−0,52%291,36
OMX Riga−0,08%910,99
OMX Tallinn−0,9%1 906,04
OMX Vilnius−0,18%1 260,48
S&P 500−1,17%6 771,55
DOW 30−0,53%47 085,24
Nasdaq −2,04%23 348,64
FTSE 1000,14%9 714,96
Nikkei 225−1,74%51 497,2
CMC Crypto 2000,00%0,00
USD/EUR0,00%0,87
GBP/EUR0,00%1,13
EUR/RUB0,00%92,99

19.02.09, 10:32

Внимание! Этой статье более 5 лет, и она находится в цифировом архиве издания. Издание не обновляет и не модифицирует архивированный контент, поэтому может иметь смысл ознакомиться с более поздними источниками.

Снисхождение к «стукачу» или к предприятию?

Картель – проблема или нет? Что об этом думают предприниматели? Такие вопросы задает в своей передовой статье газета Aripaev.

Между министром юстиции Рейном Лангом и главой Торгово-промышленной палаты Тоомасом Луманом завязалась на днях оживленная дискуссия на эту тему. Луман представлял ту точку зрения, согласно которой, картель – не проблема, потому что картелей у нас нет, и пытался убедить в этом министра.

Aripaev придерживается противоположной точки зрения – в условиях экономического спада соблазн заключить запрещенное соглашение может только вырасти.

Когда спроса на рынке нет, а предприятиям не хватает заказов, конкуренция особенно обостряется, вынуждая предприятия искать возможности сохранения своих позиций.

Статья продолжается после рекламы

Один из главных аргументов Лумана заключается в том, что Эстония слишком мала для возникновения каких-либо картелей. Но это на самом деле беспочвенный аргумент: картели возникают как в маленьких, так и в крупных странах, как на государственном, так и на местном уровне. Главная причина того, почему где-то их больше, а где-то меньше – в законах и их применении (отсюда и необходимость т.н. «программы снисходительности», которая предусматривает снисхождение к сообщившему о картельном сговоре).

Картель, если вспомнить, означает не только ценовой сговор. Запрещенное соглашение может быть заключено, например, и по поводу раздела рынка тендеров. Или просто для фиксации определенных условий. О том, что картели у нас не досужий вымысел, свидетельствуют хотя бы расследования Aripaev, посвященные сомнительным тендерам местных самоуправлений.

Луман выразил сомнение в том, выясняют ли следственные органы, сказал ли правду предприниматель, первым сообщивший о возможном картельном сговоре. Тут нет причин беспокоится: сообщение это лишь основание для того, чтобы начать расследование, преступление надо все же доказать. Более того: к инициатору картельного сговора снисхождения не будет, а значит, исключен вариант того, что кто-то созовет картель, а потом сам его сдаст.

Вообще, в последнее время мы замечали, что теперь, когда деятельность прокуратуры стала больше бросаться в глаза, участилась и критика в адрес этой организации. Мол, благодарим, но такой сильной прокуратуры нам тоже не надо.

И все же в рассуждениях Тоомаса Лумана есть рациональное зерно – там, где он утверждает, что во время экономического спада, когда единственной целью предприятия становится выживание, не время для применения «программы снисходительности». Но не потому, что запрещенные соглашения в это время не работают, а потому что в условиях депрессии предприятия зачастую вынуждены сотрудничать.

Например, предприятия пищевой промышленности договариваются о снижении объемов производства на десять процентов из-за упавшего спроса. В разных странах, например, в США и Японии, правительства даже содействуют таким картельным соглашениям. К таким, заключенным больше для самозащиты, соглашениям, которые помогают отрасли выжить в трудное время, следует относиться снисходительнее.

Autor: dv.ee Istsenko Olga