Эстонскую медицину предлагают спасать с помощью AI: «Для нас это как лотерейный билет»

Недоступность медицинской помощи все больше беспокоит жителей Эстонии, свидетельствует и Мониторинг интеграции за 2023 год. Удовлетворенность доступностью медицинской помощи составляет 62% у иностранцев и 72% среди граждан Эстонии. Среди ключевых проблем – нехватка медицинского персонала всех уровней, а также старение уже практикующих врачей. По данным исследования Kutsekoda OSKA, в течение ближайших 10 лет около половины семейных докторов выйдут на пенсию. При этом почти треть семейных врачей Эстонии – 260 – уже сейчас пенсионного возраста.

«Я сам не могу попасть к врачу! Из-за особенностей работы я каждое свое собрание планирую до минуты, даже личная жизнь идет по графику, и когда я прихожу к врачу и сижу в приемной лишний час, это мне не нравится! Чтоб попасть к доктору, ты должен пройти круги ада», – сетует Валентин Палласе. Он занимает должность директора по грузовым перевозкам Operail AS и члена наблюдательного совета Operail Leasing, но параллельно, как частное лицо, размышляет над тем как реформировать эстонскую медицину.

По его словам, сам он как эстонский гражданин и налогоплательщик не может получить тот объем страховой медицинской помощи, за который отчисляет деньги в бюджет. Чтобы получить качественные консультации специалистов и лечение в необходимой мере, ему приходится искать лазейки в медицинской системе, альтернатива – платная медицина за десятки тысяч в год, уверен Палласе.

По его словам, тем более ему трудно представить, как справляются с малой доступностью врачей живущие в Эстонии иностранцы, в частности – военные беженцы из Украины.

Одним из возможных решений проблемы Палласе видит создание приложения и медицинского чат-бота, который помогал бы собирать анамнез, распределял пациентов по доступным докторам, а те, в свою очередь, вносили бы в систему вакантное время.

Кроме того, AI мог бы взять на себя первичный диалог с больными – причем на любом языке, благодаря развивающейся функции синхронного перевода – составление историй болезни и так далее. Также приложение-посредник на основе искусственного интеллекта, по словам Палласе, позволило бы привлечь к медицинской работе дипломированных иностранных медспециалистов уже находящихся в Эстонии, но не имеющих права практиковать. В том числе — из числа военных беженцев.

«В их числе есть настоящие врачи, с бумагами, с необходимыми компетенциями. У нас есть пациенты из числа тех же беженцев, у нас есть люди с неродным эстонским языком. Теперь требуется система, которая убрала бы этот языковой барьер, чтобы любой врач, не важно, родной у него русский, украинский, эстонский или французский, мог принять пациента с любым родным языком. Делать это уже можно в формате синхронного перевода. AI-технологии уже справляются с этим лучше, чем, скажем Google-translate, сохраняя ключевые смыслы», – делится соображениями Палласе.

Что же касается профессиональных знаний, то их можно было бы проверять отдельно от языковых навыков. «Если у нас есть эта проблема, создайте какой-то экзаменационный цикл, чтобы привлечь тех, кто может помочь в ее решении. Сформируйте программу, в рамках которой в течение одного-двух лет специалисты, имеющие нужные медицинские навыки, смогут пройти аттестацию на базе университетов или других организаций, получат возможность практиковать определенным образом», – говорит Палласе.

Вместе со знакомыми, также заинтересованными в разрешении медицинского кризиса в Эстонии, он начал работу над стартапом aiDoctor, который может стать такой системой. В перспективе, полагает Палласе, программа способна привлечь сертифицированных медиков даже из-за пределов Эстонии, а также обслуживать клиентов из-за рубежа. «Например, врач в Израиле сможет консультировать пациента в ЮАР», – говорится в презентационных материалах проекта. Однако, подчеркивает Палласе, здесь речь идет скорее о долгосрочной перспективе. Пока же основатель стартапа думает именно о решении проблемы нехватки врачей конкретно в Эстонии.

По оценке Палласе, проблема нехватки врачей сегодня состоит из двух компонентов – нехватки людей, обладающих медицинскими знаниями и навыками, и нехватки людей, хорошо знающих эстонский язык. Как опытный менеджер он уверен, что обе трудности могли бы быть преодолены при помощи управленческих и IT-технологий: «Тут нужно только принципиальное решение о том, что нам нужно это сделать», – размышляет он.

По словам сооснователя, черновой проект будущей системы уже показали нескольким семейным врачам в Эстонии: «Получили обратную связь о недостатках имеющихся систем и положительную связь о нашем плане развития. В прямом смысле от нас ждут прототип и готовы его использовать».

В марте 2024 Палласе и двое других кофаундеров проекта – Сергей Калинистов и Дмитрий Яншин направили презентацию своего стартапа, существующего пока без отдельного юрлица, в Министерство социальных дел с предложением поучаствовать в разработке новой технологической платформы.

«В нашем случае это как лотерейный билет: ты его купил и знаешь, что ты скорее всего не выиграешь. Но можешь помечтать немного, что будет, если это все-таки случится. У нас есть искра, есть запал решать эту проблему, мы для себя знаем, что мы ее можем решить, и от этого уже получаем кайф. При этом у каждого есть своя работа, каждый может хлеб себе сегодня купить, но если из этого что-то будет получаться, продолжая аналогию, если выпадет выигрышная комбинация, то может получиться что-то реально стоящее. Сейчас это идея, концепт, но может быть именно бизнес-проект», – пояснил ДВ статус проекта Палласе.

В Министерстве социальных дел пока не разделяют энтузиазма кофаундеров стартапа. Вице-канцлер ведомства, отвечающий за внедрение новых технологий, Неле Лаби в ответе стартаперам отмечает, что AI и правда может стать решением для проблем с организацией медицины, однако торопиться с его внедрением пока не стоит.

«На данный момент остается еще много нерешенных вопросов, связанных с безопасностью использования искусственного интеллекта. Поскольку искусственный интеллект еще необходимо обучать либо на реальных, либо на сходных с ними данных, на текущем этапе мы не можем привлекать к процессам таких разработок, помимо государства и университетов, третьи стороны, дабы обеспечить безопасность данных о здоровье людей. В будущем, когда уже будет больше практики и станут яснее аспекты, связанные с безопасностью, это, безусловно, станет более вероятным», – излагает вице-канцлер Лаби позицию министерства в письме стартаперам.

«Использование искусственного интеллекта и технологий перевода – один из способов сократить нехватку семейных врачей и оптимизировать их работу. Подобные идеи разрабатываются как в Кассе здоровья, так и в университетах, – вторит коллеге советник по связям со СМИ Министерства социальных дел Аурис Александров. – Однако тема искусственного интеллекта все еще нова и во многом не исследована, и в настоящее время мы предпочитаем, чтобы такие разработки (особенно с использованием реальных данных) происходили в Эстонии безопасно, в сотрудничестве с исследовательскими учреждениями. Министерство социальных дел в настоящее время не планирует никаких закупок, ориентированных на AI».

По словам Александрова, технологии телемедицины – то есть удаленного доступа к консультациям медиков – одно из решений, но оно по большей части оптимизирует время пациентов. «Вклад врача и время визита существенно не меняются», – отмечает он. По словам советника министерства, сейчас крупные технологические проекты для медицинского сектора в Эстонии разрабатывают в том числе TalTech и Тартуский университет.

Несмотря на то, что пока проекту aiDoctor не удалось получить государственный заказ на разработки, Палласе не сдается. Он предполагает, что его продукт мог бы решать проблему доступности медицинских услуг на местном рынке, а зарабатывать в более крупных странах, в частности, в Германии – крупнейшей экономике ЕС. Потенциальные прибыли, по его замыслу, могут привлечь к финансированию в том числе частных инвесторов.

«Следующее направление – это бизнес-сектор. Параллельно над этим тоже работаем. У нас есть встречи – с некоторыми ключевыми фигурами, которые могли бы быть заинтересованы во вложениях в такой продукт. Грубо говоря, деньги есть, а голова не совсем понимает, как это сделать», – рассказывает стартапер. Среди потенциальных «мэтчей», то есть наиболее подходящих партнеров, Палласе называет бизнесмена Маргуса Линнамяэ.

В отсутствии AI-медкабинетов и переводчиков допуск иностранных врачей к практике происходит по старинке – через систему экзаменов.

Мария Орлова переехала в Эстонию из России в 2021 году. На руках у нее уже был диплом хирурга, полученный в Рязанском медицинском институте имени Павлова, одном из лучших медвузов России. В феврале 2022 года Орлова получила первую ID-карту и начала процесс подтверждения квалификации на новом месте: «Ты делаешь запрос, затем тебе отвечают. Это занимает значительное время. Причем летом многие нужные структуры не работают. И не успев получить ответ в мае, ты вынуждена ждать до сентября».

Квалификационный экзамен проходит дважды в год на базе Тартуского университета. Успешно сдать его Орловой удалось в конце мая 2024 года. Причем, по ее словам, двухлетний срок, ушедший на подтверждение бумаг, можно считать коротким.

Теперь уже эстонский врач благодарит за свою удачу больницу в Пярну, куда ее приняли на стажировку, а также знакомых студентов, которые помогли ей вникнуть в медицинскую терминологию и особенности опроса пациентов на эстонском. «Это было полное погружение. В итоге я заговорила на языке, до переезда мне почти незнакомом», – рассказала ДВ Мария. По ее словам, без знания языка по текущим правилам она не могла занять даже должность помощника врача, на которой сейчас трудится в Кейла.

Из возможных нововведений, которые стоило бы внести в систему аттестации иностранного медицинского персонала, Орлова считает запуск курсов именно медицинского эстонского для тех, кому предстоит аттестация. Также медику кажется неэффективным то, что подтверждение диплома дает лишь возможность работать врачом общей практики, но не врачом-специалистом.

«Сейчас я наравне с недавними выпускниками сразу после вуза, которым еще предстоит четырехлетняя резидентура, чтоб стать врачами-специалистами. Хотя я уже имею профильную специальность», – поясняет она.