Читатель ДВ: пандемия вскрыла недостаток реформы трудоспособности
Пандемия коронавируса вскрыла недостаток системы оценки трудоспособности, пишет читатель ДВ Олег Трунов.
Механизм естественного отбора приводит к избирательному уничтожению тех особей, которые менее приспособлены к условиям окружающей среды, это - один из основных принципов теории Дарвина. По моему опыту, так работает реформа трудоспособности на практике. Возможно, ее задумывали как-то по-другому, но я этого не заметил.
Система, которая действовала до реформы, была проста и понятна - диагноз, а на основании диагноза - нетрудоспособность.
Преимущества новой системы оценки трудоспособности объясняют тем, что людей с хроническими заболеваниями при старых условиях не хотели брать на работу, а в новых работодатели будут брать с радостью. Но я думаю, что главная причина этой реформы - не забота о людях с заболеваниями, а желание снять с них оплату за нетрудоспособность.
Раньше человек с инвалидностью или пенсией по нетрудоспособности мог показать это работодателю и попросить соответствующие условия труда. Кроме того, он знал, что у него есть гарантия социальной защиты, соломка, которую можно подстелить, если вдруг придется срочно уволиться, средства, на которые можно будет покупать лекарства. Сейчас же на просьбу обеспечить ему условия труда в соответствии с заболеванием, ему и показать нечего.
История с коронавирусом Covid-19 заставляет вернуться к этой теме, поскольку люди из зоны риска оказываются в абсолютно непонятном статусе. Если у человека, например, диабет или заболевание сердца, то он входит в зону риска и работать сможет не везде, однако с точки зрения Кассы по безработице он будет здоров.
Получается, что сфера деятельности таких людей значительно сужена по сравнению со здоровыми людьми, однако правила одинаковые. Это как выпустить на одну площадку команду здоровых футболистов и команду колясочников, а потом сказать, что им дали равные права.
Получается, что при серьезном хроническом заболевании во время оценки трудоспособности учитывается только самоощущение человека. Это примерно то же самое, как спросить человека, который носит очки «как вы видите?», и, услышав «отлично», сделать вывод, что у человека отличное зрение.
Эта реформа была заточена под непрерывный экономический рост, надежду на то, что человек куда-нибудь пристроится. А сейчас, при экономическом спаде, эти люди, фактически больные, но юридически здоровые, никому не нужны.
Цивилизацию определяет не наличие инструментов и письменности, а способность заботиться о других. Если исходить из этого понимания цивилизации, то мы сейчас двигаемся в совершенно противоположном направлении.