Год назад, в день, когда по площади Вабадузе маршировали подразделения Сил обороны Эстонии и ее союзников по НАТО, войска Российской Федерации вторглись в Украину, начав полномасштабную войну против нее, названную по гэбэшной традиции «спецоперацией». Это случайное совпадение дат для Эстонии болезненно, но и символично, пишет политический обозреватель ДВ Эльконд Либман.
- Электронный билборд с трансляцией послания Владимира Путина, 22 февраля 2023 г. Foto: Dmitry Serebryakov
Весь мир с первого дня назвал вещи своими именами – войной и агрессией. Но ведь бывший офицер КГБ все происходящее в мире рассматривает как спецоперации. Так уж устроены эти мозги, тем более, что Путин никогда не порывал с организацией и еще в петербургский период активно участвовал в ее действительно спецоперациях. Но тогда он был еще молод и циничен, а теперь постарел и по-старчески уверовал в свою особую миссию. Что в числе прочего наглядно продемонстрировало его послание Федеральному собранию.
Вся эта «военная спецоперация» с самого начала сложилась не так, как должна была сложиться по кремлевским замыслам. Блицкриг не удался, парад победы российских войск на Крещатике не состоялся, из-под Киева пришлось убраться, из-под Харькова бежать, а потом оставить и Херсон, объявленный «новой территорией РФ», куда успел даже съездить и духоподъемно выступить замглавы администрации президента, «главный по Украине» Сергей Кириенко, в далеком уже прошлом «карьерный либерал».
Война приняла затяжной характер, военная помощь Запада Украине усиливалась, но главное – изменилось отношение к войне многих западных государственных руководителей: президент Фраенции Эмманюэль Макрон больше не говорит о необходимости дать Путину шанс сохранить лицо, позиция канцлера Германии Олафа Шольца становится все жестче, а общий лозунг сменился с «добиться мира как можно скорее» на «Украина должна победить, Россия должна проиграть». Это качественная и принципиальная подвижка. На что Путин, судя по всему, сильно осерчал. Впрочем, высказывать обиду на весь мир стало уже общим местом российского политического бомонда во главе с лично Владимиром Владимировичем, во время выступления которого можно позевывать и подремывать, но которому нельзя еще возражать.
Главное – изменилось отношение к войне многих западных государственных руководителей
В своем послании Федеральному собранию Путин, разумеется, повторил все привычные уже в его устах обвинения в адрес Запада, «использующего Украину как плацдарм для нападения на Россию» и оправдания действий РФ, которая «просто не имела никакой возможности действовать по-другому». Эта чуть ли не ежедневная с начала так называемой СВО мантра говорит, в общем-то, о неуверенности диктатора в том, что затеянное им преступное безобразие безоговорочно поддерживается всем российским народом, более того, всем даже прикормленным истеблишментом. Да и в себе нелишне поддерживать убежденность в правоте деяний. Остроумную версию высказал известный российский оппозиционный аналитик и блогер Аббас Галямов, у которого сложилось впечатление, что Путин репетирует свою защитную речь перед трибуналом.
Новостью, претендующей на сенсационность, надо считать объявленная Путиным «приостановка участия России в договоре СНВ-3, встреченная аудиторией бурными аплодисментами и вставанием. Этот эпизод был вставлен в выступление явно позже и стал ответом на визит президента США Джозефа Байдена в Киев. Но пока совершенно не понятно, как эта «приостановка» будет выглядеть в реальности.
При этом большая часть послания была посвящена экономическим успехам России, которые страна демонстрирует и будет демонстрировать невзирая на санкции. Эта скучная и не содержавшая ничего нового, а уж тем более сенсационного, часть послания на самом деле чрезвычайно важна не столько по конкретному содержанию, сколько сама по себе. В путинском понимании это ведь тоже часть спецоперации, потому как песни о главном, про то, что «наше дело правое, победа будет за нами» следует подкрепить чем-то осязаемым, пусть и не реальным, но зато способным поднять на время войны дух. Иными словами, создать (или сохранить) у народа ощущение того, что ничего не случилось, и нормальная мирная жизнь продолжается, вопреки всем потугам «коллективного Запада». И эта стратегия, а, может, всего лишь тактика, приносит свои плоды.
Как показали события, материальных, а тем более людских, ресурсов у России пока еще достаточно.
«Коллективный Запад» разрабатывает очередной пакет санкций, однако, например, два оппозиционных российских экономиста, один из которых еще и бизнесмен, Дмитрий Некрасов и Дмитрий Потапенко считают, что все и впрямь реально работающие санкции уже объявлены, а то, что наскребывается по сусекам сейчас, серьезных последствий вызвать не может. Упомянутая выше не то стратегия, не то тактика как раз и рассчитана на исчерпание санкционного арсенала. Что, по расчетам разработчиков этой спецоперации, должно привести к таким новым запретам, которые вызовут возмущение россиян и их сплочение вокруг политического руководства, поскольку от продолжения политики наложения ограничений «коллективный Запад» отказаться не может.
Внутрироссийская спецоперация должна быть поддержана успехами на фронтах, чего российская армия сейчас и пытается достигнуть. Увенчаются ли эти попытки реальными победами, большой вопрос. Но как показали события, материальных, а тем более людских, ресурсов у России пока еще достаточно. Радикально переломить ход войны в свою пользу Украине будет очень нелегко и вряд ли получится без ускорения и расширения масштабов и номенклатуры западных поставок вооружений. И коль скоро все согласны с тем, что Украина должна победить, а Россия проиграть, то это сейчас задача первостепенная.
Похожие статьи
Разить соперника наверняка, уничтожая его репутацию вне зависимости от того, повинен ли он в приписываемых ему грехах или нет, не новый предвыборный прием, но заигравший в ходе нынешней кампании особенно яркими красками, пишет политический обозреватель ДВ Эльконд Либман.
Интересно, понимают ли яростные противники допуска российских и белорусских спортсменов к олимпийским играм в Париже, что действуют в общем-то, опираясь не на те принципы, из которых исходил бойкот Московской олимпиады-1980, а, скорее, по лекалам советского ответного бойкота олимпийских игр в Лос-Анджелесе в 1984 году?
Никого не удивляет тот факт, что киберпреступников интересуют государственные учреждения или поставщики жизненно важных услуг. Однако для многих, вероятно, станет новостью то, что ежедневно атакам подвергаются и малые предприятия – часто даже они сами.