В чем смысл эстонского государства?

«В чем смысл эстонского государства?», таким вопросом задается Михаил Петров в статье на сайте российского информационного агентства Росбалт.

Над вопросом о том, в чем заключается смысл эстонского государства, сломает голову не одно поколение историков и политиков, потому что смысл эстонского государства сегодня отличается от смысла всегда. В нормальном государстве сегодня не должно находиться в противоречии с всегда — иначе возникает феномен, который хорошо известен по советским временам: видим не то, что слышим, говорим не то, что думаем, по отдельности – все против, а вместе – все за и т.д.

И вот пример, приличествующий случаю. Ведомство, занимающееся интеграцией русскоязычного населения, размещает рекламу, в которой говорится: «Развяжите язык! Язык прокормит! Интеграция сделает вас сободными и конкурентоспособными». Разумеется, имеется ввиду, эстонский язык. Однако вот какой опыт приобретают люди, успешно «развязавшие язык».

«Я имела несчастье выучить «язык страны проживания» в совершенстве и потому не только слышала, но и поняла шутки главы правительства по поводу того, что на Тынисмяги «похоронены то ли пьяные мародеры, задавленные пьяным танкистом, то ли трезвые, задавленные пьяным». (…) За 15 лет интеграции язык титульной нации освоили по меньшей мере 100 тысяч инородцев, каждый из которых по мере совершенствования своего эстонского узнает много нового и интересного о том, как к нему на самом деле относится так называемое коренное население», — рассказывает о своем опыте интеграции в эстонское общество публицист Яна Литвинова.

Конечно, не стоит переносить идиотизм государственных деятелей на весь эстонский народ. Политические деятели Эстонии, ощущающие себя историческими персонажами, любят вслед за премьер-министром Андрусом Ансипом принимать величественные властные позы. Так, на прошлой неделе в позу встал министр юстиции Рейн Ланг, участвовавший в работе круглого стола предпринимателей из маленького эстонского городка Вильянди. По его мнению, 9 мая 2007 года в Эстонии были запланированы беспорядки с целью свержения правительства. Министр сообщил уездной газете Sakala, что беспорядки были задуманы гораздо раньше, чем на холме Тынисмяги в Таллинне был установлен шатер и начались «археологические раскопки».

Ланг убежден, что провоцирование в Таллинне нестабильной ситуации непременно привела бы к государственному перевороту. «Представьте себе, что в центре Таллина на два или три дня закрепилась вооруженная группа рецидивистов, люди не чувствовали бы себя на улицах спокойно, шло бы безумное бесчинство. (…) На улицы вышли бы самоорганизованные группы и молодежные шайки — в такой ситуации в демократической стране правительство бы не удержалось», — стращал он.

В подтверждение своих заявлений Рейн Ланг сослался на государственную прокуратуру, в распоряжении которой как будто имеется информация о планировавшихся на 9 мая масштабных выступлениях. Правда, тут же сделал существенную оговорку — плана заговорщиков никто не видел. «Но я думаю, что наличие такого плана ясно для любого мыслящего человека. Если делегация российской Думы уже в аэропорту заявляет, что требует отставки эстонского правительства, продолжает делать подобные заявления и по прибытии в страну, то мне кажется, здесь не о чем больше думать», — заявил эстонский министр.

Вот оно — до боли знакомое «слышим не то, что видим»! Делегация Госдумы РФ действительно погорячилась, призвав правительство Андруса Ансипа уйти в отставку. Очевидно, думцам следовало бы вести более тонкую игру и поддержать премьер-министра, похвалив его за своевременно принятые меры против заговорщиков. Но такое поведение было бы уже из области ненаучной фантастики.

В позиции Рейна Ланга есть одно очень слабое место: премьер Ансип старательно открещивался от того, что у правительства изначально был план ликвидации монумента на холме Тынисмяги уже в ночь на 27 апреля. Если допустить, что государственная прокуратура, а вместе с ней и другие органы – парламент, правительство, МВД, Охранная полиция, Спасательный департамент, и т.д. — располагали сведениями о том, что 9 мая готовится государственный переворот, то логично предположить, что были приняты адекватные меры противодействия. Таким образом, события 26-28 апреля — это «встречный план» Кабмина Эстонии. Именно в эти дни правительство спровоцировало заговорщиков выйти на улицы города, когда заговор еще не успел дозреть, чтобы схватить «главарей» и до смерти напугать прочих. Вот как сам Рейн Ланг оценивает упреждающие государственный переворот 9-го мая события: «Значительная часть организаторов и ключевых лиц к этому времени уже были за решеткой или признаны подозреваемыми».

Возникает вопрос: почему нельзя было своевременно информировать общество об угрозе государственного переворота? Почему Андрус Ансип так старательно убеждал эстонцев не выходить на улицу в дни «бронзового кризиса»? Кто должен был стать «бронзовым диктатором» Эстонии? Вопросы останутся без ответов, потому что Ансип тупо повторяет, что правительство все сделало правильно. Означает ли это, что министр юстиции выболтал важный государтвенный секрет? Если министры выбалтывают государственные секреты предпринимателям из провинциального городка, то какие могут быть претензии к премьеру?

Арестованный по подозрению в подготовке массовых беспорядков Дмитрий Линтер, из которого сейчас старательно лепят главного заговорщика, в наполеоны едва ли годится. Даже министр юстиции затруднился назвать предполагаемого диктатора Эстонии, если бы «путч 9-го мая» удался. Впрочем, для этой роли есть очень удобная персона – председатель Центристской партии Эстонии, мэр Таллина Эдгар Сависаар, заигрывающий с партией «Единая Россия». И Ланг точно знал, что его станут подозревать в первую очередь. А зря. Сависаар – политик, но не идиот, авантюрист, конечно, но не самоубийца. Устраивать государственный переворот в стране, которая является членом Европейского союза и НАТО, — значит обречь себя на такое количество качественных неприятностей, которое не компенсирует никакая Россия, даже «Единая».

«Теория заговора 9-го мая», изложенная Рейном Лангом, всего лишь интерпретирует действия известного общественного «Комитета 9-го мая», который был создан исключительно в противовес антиконституционным действиям правительства. Не правда ли, лояльность по отношению к конституции весьма далека от попыток государственного переворота? Стремление выдать желаемое (попытку государственного переворота) за действительное (протест против нарушения гражданских прав) видетельствует о неустойчивости министров. Без всякого сомнения, стихийный протест, спровоцированный безнравственными действиями правительства, — гораздо более значимое по смыслу событие, нежели мифическая попытка государственного переворота. А причину этого протеста легко увидеть в откровенных словах экс-министра обороны Эстонии Юргена Лиги: «Смысл эстонского государства — не в том, чтобы сохранить русский образ жизни, язык и культуру. В каком-нибудь другом государстве — может быть. Но в Эстонии это не может происходить за счет эстонского языка, культуры и образа жизни», пишет Михаил Петров.