Умрет ли евро и что будет с рублем?

Уже в ближайшие дни Греция может объявить частичный дефолт, отказавшись погашать половину своих долгов. Следующая на очереди Италия. Все это ведет к европейской катастрофе — краху зоны евро. Паника на рынках потянула за собой и курс рубля. Почему так произошло, что будет дальше и как это скажется на всех нас?

На спасение евро остается не более полутора месяцев. Такое мнение высказал британский министр финансов Джордж Осборн. Но даже это заявление звучит сегодня чрезмерно оптимистично. Вслед за греческим дефолтом проблемы могут возникнуть у крупных французских банков — главных держателей греческого долга, а примеру Афин могут последовать Рим и Лиссабон.

Что с евро?

Проблемы с евро легко можно было бы списать на греческую или итальянскую безалаберность, если бы не Испания. В отличие от Греции Испания являлась образцом фискальной дисциплины. Многие годы испанский бюджет обходился почти без дефицита, а в последние предкризисные годы и вовсе был профицитным. Если Греция и Португалия всегда были, в общем-то, двоечниками, то Испания была однозначным отличником и наказания не заслуживала. Но сегодня и она на грани дефолта, и ее пример показал, что проблемы, синхронно начавшиеся сразу в нескольких странах еврозоны, вызваны не низкой бюджетной дисциплиной, а тем, что экономисты называют неоптимальностью валютного пространства. Проще говоря, строители единой Европы ошиб­лись где-то там, на берегу, а сейчас за это расплачиваются.

Оптимальным валютное пространство делают две вещи: свобода передвижения рабочей силы и общий бюджет или как минимум строго соблюдаемые всеми единые бюджетные правила. С обоими этими факторами у Европы возникли проблемы. Как недостаток мобильности рабочей силы тянет вниз даже здоровые экономики вроде испанской, видно на нашей схеме. Бюджетную дисциплину в Ев­ропе соблюдали тоже не очень хорошо. Возьмем для примера ту же Грецию.

Там правительство систематически тратило больше денег, чем собирало налогов. Сами греки большой проблемы в этом не видели, потому что недостачу покрывали за счет дешевых кредитов: ведь после введения евро все европейские страны стали восприниматься как супернадежные, и Грецию кредитовали под тот же процент, что и Германию. (Для сравнения: в 90-е годы разница между греческой и немецкой ставками была около 10%). Соблазн дешевых денег слишком велик, и легко было предсказать, что, оказавшись в еврозоне, греки сразу влезут в долги.

Создатели евро это понимали. Поэтому в 1997 году был создан Пакт стабильности и роста — свод строгих правил бюджетной дисциплины, не позволяющий правительствам идти вразнос. Самое важное из них: дефицит бюджета не должен превышать отметку в 3% от ВВП. Если же такое случится, то остальные правительства должны были обложить нарушителя штрафом, чтобы отбить всякое желание тратить больше положенного.

Но с соблюдением пакта как-то не сложилось. Германия, настоявшая на его принятии, первой же его и нарушила. Случилось это в 2002 году. Компанию Германии составила Португалия, а год спустя к ним присоединились Франция и Италия. Конечно, в таком звездном составе нарушителей никто не был оштрафован. После этого никаких стимулов соблюдать пакт у остальных правительств не было, и он оказался, как говорили специалисты по проблемам Евросоюза, собакой, которая так и не залаяла.

Когда в 2010 году начался греческий кризис, немецкие любители дисциплины принялись заставлять греков во что бы то ни стало загонять свои финансы в рамки дозволенного. И продолжают заниматься этим до сих пор — на графике видно, как на протяжении последних полутора лет Европа во главе с Германией безуспешно пыталась сбить греческому «больному» температуру.

На самом деле, чтобы исправить ситуацию, нужна коренная реформа. Необходимо создать механизм, с помощью которого деньги немецких налогоплательщиков могли бы перекачиваться в карманы греческих безработных, а сами греки смогли бы беспрепятственно ездить на заработки в Германию и теснить немцев на их же рынке труда.

Но сейчас на эти системные перемены уже нет ни времени, ни сил. Европейцам буквально на ходу приходится латать огромные пробоины, которые образовались в корабле евро. По слухам, на прошедшем в эти выходные заседании МВФ речь шла о том, чтобы все-таки объявить дефолт по 50% греческого долга и параллельно нарастить до 2 трлн евро объем средств, доступных терпящим бедствие правительствам через Европейский фонд финансовой стабильности (EFSF) и в виде займов МВФ. Эти деньги потребуются в том числе для того, чтобы помочь французским и немецким банкам, владеющим изрядной долей греческих долговых обязательств.

Но за Грецией может последовать Италия: агентство Moody's уже снизило ее кредитный рейтинг. И в этом случае стабфонд не спасет, ведь долги Италии больше чем у Греции, Испании, Ирландии и Португалии, вместе взятых. Что будет в этом случае, сложно себе представить, потому что это скажется и на американских, и на китайских держателях европейских долгов. В любом случае это будет означать конец евро.

А что с рублем?

Рубль начал дешеветь еще два месяца назад, с момента снижения кредитного рейтинга США, и упал до 32,1 рубля за доллар — это минимум за последние два года.

Когда события развиваются столь драматически, инвесторы со своими деньгами, как птицы перед бурей, прячутся в укромные места — такими на прошлой неделе были доллары и долгосрочные государственные займы США. Именно в этом, а не в долгосрочных проблемах российской экономики, причина удешевления рубля.

Ведь основа стабильности руб­ля — цена на нефть. Именно с ней все последние годы был увязан курс российской валюты: дорогая нефть гарантировала крепкий рубль, снижение цены вело к падению курса. Сейчас цены на нефть стабильны. И если ситуация не изменится, рубль рано или поздно вернет утраченные позиции.

Для государства и крупных компаний-экспортеров дешевый рубль — благо. Девальвация российской валюты увеличивает как доходы нефтепроизводителей, так и поступления в бюджет. Но граждан больше инте­ресует, как стремительное удешевление рубля повлияет на их доходы и сколько это будет продолжаться.

На протяжении последних 11 лет доля сбережений, которые население хранило в долларах, все время падала, и сейчас это примерно 20% накоплений.

Самые же большие неприятности у тех, кто не сберегал, а занимал в чужой валюте, особенно на квартиру. Их, правда, после последнего кризиса стало гораздо меньше. Если до 2008 года около 40% всех ипотечных кредитов выдавалось в долларах или евро, сейчас таких не больше 3%.

Девальвация рубля повлияет на бюджет россиян в основном через цены на импортные продукты. И хотя в среднем их доля в структуре потребления не так уж и велика (около 15%), жители крупных городов, то есть все тот же средний класс, зависят от иностранных продуктов заметно сильнее. Кроме того, иллюзия слабой зависимости от импорта создается за счет таких продуктов, как хлеб, тогда как 37,5% рыбы, четверть всей свинины и 30% говядины по-прежнему поставляется из других стран.

Что касается будущего рубля, то тут, как всегда, единства мнений нет. Заместитель министра экономического развития Андрей Клепач на прошлой неделе заявлял, что рубль ослаб ненадолго. В таком оптимизме есть своя логика: по данным министерства, такая цена доллара соответствует заметно более дешевой нефти, чем сейчас. С другой стороны, если ситуация в Европе продолжит ухудшаться, начнет падать и цена на нефть, а вслед за ней продолжит падение рубль.

Autor: dv. ее