По крайней мере, нас активно готовят к его приходу. Когда и как он наступит – это уже другой вопрос. Поскольку экономическое развитие зависит во многом от эмоций, то в результате того, что нас постоянно пугают кризисом, он неизбежно случится. В своей недавней статье издание Economist написало, что государства, громко кричащие о кризисе, должны брать кредиты и начинать инвестировать в инфраструктуру. Скажем, можно инвестировать в строительство дорог, обеспечивая тем самым жителей работой. Правда, я не уверен, что сейчас это сработает.

Кризисы растут как снежный ком. Некоторые экономисты называют кризис 2007–2008 годов крупнейшим после Великой депрессии 30-х. Каждый последующий кризис оказывается масштабнее предыдущего, т.к. деньги почти полностью перетекли в виртуальное пространство, а финансовые системы становятся всё более незаметными. И всё же кризисы отличаются друг от друга. Вводные финансовых систем могут менять центробанки, которые повышают или понижают базовые ставки, проценты по межбанковским кредитам или допечатывают виртуальные деньги в надежде, что те хоть в каком-то объёме поступят в реальную экономику.

В то же время финансовые системы стали настолько запутанными, что даже лучшие экономисты не знают, когда грянет следующий кризис и каким он будет. Если некоторые из них и знают это, то не говорят этого обычным людям, спешащим по утрам на работу. В последние годы ощущалось некоторое недовольство населения правительством. Таким образом, деятельность руководства страны не соответствует ожиданиям и надеждам населения. Это можно назвать кризисом управления государством.

Задачи можно было бы решать через увеличение госдолга. Политики должны сформировать общие цели для общества (например, сохранение и развитие языка и культуры), определить пути для их достижения, определить, какими должны быть бюджет и налоговая система. Одним из средств реформирования могло бы быть разумное увеличение госдолга. В целом наш ВВП составляет 20 млрд. евро в год и долг правительственного сектора составляет около 10%, то есть примерно 2 млрд. евро. При этом долговая нагрузка государства и его жителей совокупно составляет около 100% от ВВП. Если мы хотим оставаться в еврозоне, то должны играть по её правилам, а не «варить свою кашу в углу общего котла».

Возникает вопрос, почему избранные нами для управления страной менеджеры не хотят разумных перемен и отказываются ориентироваться на будущее? Ответ вполне ожидаем: в современной независимой Эстонии сформировалось сообщество политиков и чиновников, которые топчутся на месте и в некоторой степени оторвались от реальной жизни. Мысли о том, как к этому отнесутся избиратели, убивают всякие революционные идеи и начинания. Система отторгла инакомыслящих, оставив только консерваторов и «середнячков». Конечно, по мере роста энтропии система может измениться, но в Эстонии это займёт очень много времени. Мы же зависим в основном от того, как идут дела у наших ближайших соседей, а не от того, кто будет нами управлять.

Управление государством требует встряски. Более 20 лет назад государство начали строить активные и энергичные представители совершенно различных сфер деятельности. В то время были лучше определены стратегические цели, и зоны комфорта не было. Что нас спасёт сейчас? Встряска госструктур, определение целей, привлечение к управлению государством новых людей. Если вариться внутри этого котла, то застой весьма трудно заметить. Ситуацию можно будет оценить через некоторое время. Конечно, политическая система привела к рождению посредственности, существованию обособленно, «в своём мирке». Сформировался относительно закрытый, консервативный класс политиков и чиновников.

Может проблема заключается в том, что определение важных целей, выбор средств для их достижения предполагает наличие образованных, харизматичных и популярных государственных деятелей. Образованных и харизматичных в том смысле, что они должны быть способны не только перераспределять существующие ресурсы, но и генерировать новые, в т.ч. новые стратегические идеи по развитию государства, ускорению экономического роста.

 

Autor: Тоомас Петерсон