Окажемся ли мы под налоговым колпаком?

Минфин не пишет, но любому внимательному читателю понятно, что проталкиваемые вставки в закон носят больше характер психологического давления, чем реальную угрозу неожиданного появления налоговых служащих у легковой машины фирмы, находящейся в районе сбора грибов или у дверей квартиры, при подозрении, что она сдаётся в наём. Хотя можно не сомневаться, показательная реализация таких прав (после принятия поправок, в чём вряд ли есть у кого-то сомнения) будет предпринята, но это всё тоже из области психологии.

Беспокоит в этом натиске не столько рост полицейщины, сколько направление поиска способов увеличения налоговых поступлений в бюджет. Конечно, можно добиться, что по всем фирменным легковым автомобилям будут платить налог от т. н. спецльготы. Наверное, можно заставить платить налоги за оплачиваемые фирмами мобильные телефоны. В нашем собственном прошлом опыте сбора налогов есть позиция налоговиков, что если в фирме воду пьют из крана - это не вызывает налогообложения, а если питьевую воду закупают, то - присутствует спецльгота.

Но любой магистрант-экономист знает о «кривой Лаффера», показывающей, что до определённого предела рост налогового давления способствует поступлению налогов, а дальнейшее завинчивание налогового пресса фискальных результатов не даёт. Не хочу загромождать статью цифрами, но - несмотря на победные реляции - предпринятые в прошлом году меры (регистр работ, дополнительная отчётность по налогу с оборота) не привели к заметному росту налоговых платежей. А рост ставок акцизов и налога с оборота точно в соответствии с «кривой Лаффера» бьёт по бизнесу с такой силой, что он сжимается как «шагреневая кожа» и влечёт за собой снижение налогооблагаемой базы.

Недавно мировым бестселлером стала книга нобелевского лауреата Джозефа Стиглица «Цена неравенства: чем расслоение общества грозит нашему будущему?». В ней нет примеров из эстонской жизни, но кто читал - понимает: до тех пор, пока у нас общество делится на «податное сословие», платящее налоги по максимуму, и «дворянство», для которого, фактически, налоговое бремя - малозаметный расход, только полицейскими мерами проблему теневой экономики не решить. В малом и даже в среднем бизнесе через серые схемы идёт, примерно, пятая часть доходов, и до тех пор, пока с этого бизнеса не будет снята часть налоговой нагрузки - доля таких схем не снизится. Например, таким путём пошли наши соседи в Латвии. И сразу многие наши предприниматели стали латвийскими. У нас, правда, тоже недавно снизили подоходный налог на сдачу квартир в наём (мы об этом говорили), но снижение такое, что выгоднее рискнуть и по-прежнему налог не платить. Надо бы уполовинить налоговую ставку и сразу без всяких контрольных рейдов в бюджет потекли бы миллионы. Или, например, на Северо-Востоке число фирм с одним-двумя работниками составляет почти четверть общего количества предприятий. Таких там тысячи. Кто в состоянии их проверить при любых ­правах налоговых служащих?

По одному старому советскому анекдоту, герой его, сантехник дядя Вася был признан диссидентом, поскольку, когда его вызвали при засорившейся канализации, громко говорил: «Нечего унитазы чистить и чистить. Надо всю систему менять!»По части нашей налоговой системы в целом его слова абсолютно справедливы.

 

Autor: Владимир Вайнгорт