ДВ: Лучше без дубины
...фирмы, особенно в условиях неопределённой экономической ситуации, бывает, тянут с заявлением о банкротстве, даже сознавая свою неплатёжеспособность. Но делают они это очень часто вовсе не из злых побуждений, а в надежде на чудо – вдруг повезёт и появится заказ...
Речь идёт о взыскании налогового долга непосредственно с лиц, входящих в правление. Решение Госсуда было вынесено по иску Налогово-таможенного департамента к одному из предприятий, который суды низших инстанций не удовлетворили. Если не вдаваться в юридические нюансы дела, которые, впрочем, и послужили поводом к такому решению высшей инстанции, то суть в том, что, по мнению налоговиков, предприятие не подало своевременно заявления о банкротстве, в результате чего государству был умышленно нанесён материальный ущерб в виде неполученного налогового дохода. Госсуд в отличие от судов низших инстанций к мнению Налогово-таможенного департамента прислушался и вернул дело в окружной суд, указав на момент нанесения ущерба, что влечёт за собой гражданско-правовую ответственность членов правления, которые при обычном процессе банкротства своим личным имуществом не отвечают.
По мнению Деловых Ведомостей, в таком судебном подходе есть как положительные, так и отрицательные стороны, и главное тут – какие из них перевешивают. Положительный момент, в частности, в появлении действенного инструмента борьбы с недобросовестными банкротами и злонамеренными должниками, не заявляющими о банкротстве и продолжающими деятельность, нанося ущерб партнёрам и государству. Всё это достаточно распространено, и появление возможности решительнее окорачивать жуликов следовало бы только приветствовать. Замечательно. Но, как уже было сказано выше, кроме положительного эффекта есть и отрицательный.
Каким образом, например, удостоверить, как в данном конкретном деле, злонамеренность предприятия и его руководителей в несвоевременной подаче заявления о банкротстве? Да, фирмы, особенно в условиях неопределённой экономической ситуации, бывает, тянут с заявлением о банкротстве, даже сознавая свою неплатёжеспособность. Но делают они это очень часто вовсе не из злых побуждений, а в надежде на чудо – вдруг повезёт и появится заказ, вдруг задолжавший им заказчик перечислит деньги. Да мало ли что! И хотя чудеса случаются крайне редко, по-человечески такие действия можно понять. А такой осенённый благословлением высшей судебной инстанции подход грозит превратиться в дубину в руках налоговиков.
Дубина же, как известно, инструмент не только грубый и тяжёлый, ею можно воспользоваться и ударить наотмашь, а можно оставить стоять в углу. Точнее – висеть над головами руководителей фирм. Иными словами – искать нюансы, позволяющие перевести стрелки на «намеренное причинение ущерба» или не искать и не переводить. При таком положении дел даже у самых законопослушных людей могут возникнуть большие сомнения – а стоит ли связываться с этим членством в правлении и, тем более, рисковать ради выживания фирмы? Бросаться на амбразуру благородно, но отнюдь не всем по плечу. Жуликов, кстати, такие рефлексии не посещают, они выход найдут без зазрения совести. Мы не раз и с полным на то основанием хвалили Налогово-таможенный департамент за его умение работать с бизнесом и понимать проблемы предпринимателей. Так оно должно быть и впредь: главное - создавать наиболее благоприятные условия для бизнеса, а не перечёркивать его усилия одним росчерком пера.
В Эстонии действует континентальная правовая система, которая в отличие от англо-саксонской не прецедентная. Но суды активно учитывают решения Госсуда по аналогичным делам. Особенно в случаях, когда на стадии расследования из-за юридических нюансов трудно однозначно определить состав преступления. Поэтому лучше не превращать «почти прецедент» в прецедент случившийся. А жуликов пусть выводят на чистую воду следственные органы – у них и сегодня есть для этого инструменты.
Autor: dv. ее