Матрицы видения Герхарда Рихтера

Рихтер получил известность в 1960-х годах, когда в ответ на американское поп-искусство начал создавать собственные поп-формы. Если Энди Уорхол и другие демонстрировали всевозможные предметы быта, увеличивая их и делая из них серии, то Рихтер рисовал фотографии, пишет rus.postimees.ee. Не упаковку и прочие рыночные предметы, а гораздо более личные, но все же механически размноженные вещи.

Он брал какую-нибудь фотографию (американского истребителя, офицера СС, семьи, отдыхающей у моря) и рисовал картину словно сквозь пелену слез. Для Рихтера фотография была реальней, чем, так сказать, сама реальность.

Как известно, Германия после Второй мировой войны переживала тяжелые времена. Нужно было свести счеты с нацистским прошлым. В этом процессе сведения счетов событием в мире искусства стала открывшаяся в городе Касселе выставка Dokumenta.

Первая выставка состоялась в 1955 году, вторая Dokumenta была посвящена абстрактному экспрессионизму. Рихтер, живший в то время в Германской Демократической Республике, побывал на этой выставке и сделал собственные выводы.

Увиденное вдохнуло в выпускника Дрезденской академии художеств новые силы. Рихтер эмигрировал в Западную Германию. В творчестве Рихтера представлены два полюса — фотореалистичный, логика которого схожа с поп-артом, и абстрактный.

Прежде всего его интересует видение. Не столько объект, который можно изобразить, но возможности его изображения. Матрицы изображения и видения, дистанция, воздух. Когда смотришь на работы Рихтера, то обращаешь внимание на нер shy;возность, скорее даже — на нервическую клинику.

Поверхность сама бросается в глаза. На ней-то все и происходит. Рихтер не считает, что за картиной есть еще некая реальность. Картина — это картина. Все, что видишь, видишь на картине. И все, что видно на картине Рихтера, сам Рихтер видел на картине. Картина не врет. Картина реальнее, чем все остальное.

Поверхности Рихтера, в том числе на абстрактных картинах, очень точно продуманы, на молекулярном уровне. Словно их автором была машина.

В помещении за экспозиционным залом демонстрируется 14-минутный фильм о Рихтере. Моему спутнику фильм не понравился, у меня же к нему претензий нет: разве что закадровый текст был странный, но зато мы услышали информацию о художнике. В фильме Рихтер стоит около каких-то стекол и говорит, что все, что он видит, — это правда. Стекла, отражения, деформации и т. д.

И для абстрактных картин, и для фотореалистичных работ Рихтера характерна общая черта — нер shy;возность. И, конечно, затуманенность.

Сам Рихтер говорит, что истолковывать то, что хотел сказать художник, — это задача искусствоведов. А он просто художник.

Одна небольшая картина под названием «Столкновение». На старой и слегка пожелтевшей газетной вырезке стерлись краски. На снимке мальчик, на голове у него капюшон. Его, судя по всему, арестовывают. Напряженная ситуация, газетная правда.

Рихтера не интересуют человеческие перспективы. Философ искусства Артур Данто использовал по отношению к нему термин «самозащитный cool».

Рихтер смотрит на свои объекты издалека, не приближаясь к ним.

Он словно имеет дело с прошлым, которое может нанести травму, и при этом не прикасается к нему. Примером тому служит и экспонируемая в Таллинне работа «Дядя Руди».

Дядя Рихтера Руди в форме СС стоит в далеком прошлом, в фотографической дали, предшествующей гибели. Микроскопические изображения, модели.

Рихтера интересует научная, вычисленная, словно объективная правда. Во всяком случае складывается такое впечатление.

Да, говорит Рихтер в фильме, это всего лишь модели, но они расплывчаты, и это придает картинам аутентичность. Научную часть на этой выставке представляет цикл небольших картин «128 фотографий одной картины».

Современное искусство, что еще скажешь.

Выставка

Герхард Рихтер. «Обзор»

Открыта до 17 августа

Художественный музей Kumu (5-й этаж)