Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.
Полещук навел шороху на Кренгольм
Как говорят на Кренгольме, кто не курил –
закурил, кто не пил - запил. Это, конечно, байка, но она недалека от истины в
том плане, что новый генеральный директор Kreenholmi Valdus AS Игорь Полещук,
приступивший к исполнению своих обязанностей 2 декабря, успел навести шороху на
текстильном предприятии.
Он сменил руководителей на отделочной и швейной фабриках и продолжает структурные и кадровые перестановки. Дал сигнал всем менеджерам, что серых схем и убыточных контрактов не потерпит и, если они не изменят стиль работы, то их делами займётся экономическая полиция.
По словам Игоря Полещука, он не ставит себе целью сделать из Кренгольма ведущее текстильное предприятие Европы. «Я говорю о том, что Кренгольм должен стать обычным, стандартным предприятием. Одним из тысячи предприятий, которые зарабатывают деньги, - сказал Полещук. - Нам не нужно выпускать самую лучшую продукцию, не нужно выпускать уникальную продукцию, нам нужно просто зарабатывать деньги, и ничего больше».
Что же произошло с Кренгольмом?
Даже самые лучшие руководители никогда не ставили перед собой задачи зарабатывать деньги. Советские руководители занимались трудоустройством в Нарве. Когда пришла шведско-эстонская пора, задачи изменились, но деньги опять не были на первом месте. Была цель - стать самым крупным текстильным предприятием Европы, самым крупным экспортёром. И, как ни странно, все эти задачи выполнялись.
Никто не считал расходы до последней копейки. В результате, продукция предприятия стала неконкурентоспособной. Вину сваливали на дешёвые ткани из Пакистана. Да, прядение и ткачество в Пакистане обходится дешевле, но отделочные работы, швейное производство вполне может быть конкурентоспособным. Пеняли на рост цены на воду, что смешно, так как в себестоимости конечного продукта эти расходы составляли меньше одного процента.
Так где же главная причина проблем?
Толчком для понимания послужил один пример. Я посмотрел, что конечная цена для немецкого клиента была на уровне 23 евро, но это явно завышенная цена, поэтому товар и не покупают. Почему? Оказалось себестоимость продукции ненормальная.
Когда смотришь на себестоимость, то видно, что цены, по которым Кренгольм покупает услуги, комплектующие выше рыночных на 23%! Я могу допустить, что закупочная цена может быть на 3-4% выше рыночной, но никак не на 23%. Либо специалисты по закупкам сидят не на своих местах и не разбираются в рынке, либо они в этом заинтересованы. Далее, стоимость обработки ткани на отделочной фабрике на 50% выше, чем могла бы быть. На швейной фабрике, либо перестраховываясь, либо по другим причинам, закладывают 13% на перерасход, то есть остаются остатки. А это создаёт соблазн для всевозможных схем.
Далее, затраты на пошив (то есть человеко/час) на Кренгольме 54 кроны, на рынке - 24 кроны. В итоге, вокруг Кренгольма масса фирм получает заказы, а швейка работает в одну смену.??????? ????? ?????? ?? ?????????
На административные расходы 13,5%, а это с 500 млн. крон оборота 65 млн. крон. Куда, спрашивается, столько денег идёт? В конечном счёте - это всё отражается в себестоимости продукции, в результате она становится неконкурентоспособной. Здесь была создана порочная система, когда гендиректор мог заключать убыточные контракты до минус 30% и заключал их, не вникая в суть контракта (при имени Матти Хаарайоки, предыдущего гендиректора Кренгольма, у Полещука заходили желваки, но распространяться о нём Полещук категорически отказался. - Прим. ДВ)
Таким образом, Кренгольм сам себя раздевал, покупая комплектующие и услуги выше рыночных цен, а продавал с убытками. Вот и вымылись средства из предприятия. Например, после продажи недвижимости собственники влили в Кренгольм 300 млн. крон, а на конец года у предприятия образуется убыток в 110 млн. крон. Сейчас я никого не хочу обвинять, но если это не прекратится, то разбираться будет уже экономическая полиция.
Что будет?
Будут структурные и кадровые перестановки и изменения. Мне не нужны девочки, хорошо говорящие на эстонском и английском языках, мне нужны специалисты, разбирающиеся в производстве и в рыночной ситуации.
Когда мне предложили стать генеральным директором Кренгольма, я пообещал акционерам, что в следующем году у предприятия убытков не будет. И я уверен в этом. Когда я пересчитал себестоимость по рыночным ценам, то конечная цена снизилась с 22,88 евро, до 10,23 евро, а с такой ценой можно быть и конкурентоспособным, и прибыльным, и вернуть крупных клиентов, которых потерял Кренгольм. Мы будем пересматривать убыточные контракты, например, с Marimeko. Американский рынок не вернуть. Надо понимать, что наш рынок - в радиусе 1000 километров вокруг Нарвы, то есть Финляндия, Швеция, Германия и Россия.
Но в условиях спада потребления и глобального экономического кризиса Вы не слишком ли оптимистичны?
Нет, именно кризис на руку Кренгольму. Какая проблема в мире? В ликвидности. То есть никто не хочет замораживать свои деньги на долгий срок, а если заказывать в Пакистане, где работают за предоплату, заказ выполнят только через 6-7 недель. Сейчас на заморозку денег на такой длительный срок пойдёт не каждый. И Кренгольм в этих условиях находится в преимущественном положении, даже если цена будет чуть-чуть выше, чем у конкурентов. Например, российская фирма «Альянс Русский текстиль» проявила интерес.