Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.
Как такой кризис вообще мог произойти?
Почему многие эксперты не видели
приближающегося финансового кризиса? Это затруднительный вопрос. Как могут
политики быть так уверены в том, что финансовая катастрофа вскоре снова не
повторится, когда, по-видимому, у них не было и мысли о том, что такой кризис
вообще может произойти?
Как такой кризис вообще мог произойти? Ответ не очень обнадеживает. По существу, еще присутствует большой риск того, что финансовый кризис просто дремлет по мере того, как он медленно трансформируется в долговой кризис правительств, считает Кеннет Рогофф, профессор экономики и государственного управления в Гарвардском университете, в прошлом занимал должность главного экономиста МВФ.
К лучшему или худшему, причина того, что большинство инвесторов сейчас намного увереннее, чем несколько месяцев назад, заключается в том, что правительства во всем мире раскинули широкую сеть безопасности под большей частью финансовой системы. В то же время они поддержали экономики, сохраняя масштабный дефицит, а центральные банки снизили процентные ставки почти до нуля.
Однако может ли правительственное покрывало щедрости стать решением проблемы? Правительственная поддержка работает, так как у налогоплательщиков глубокие карманы, однако они не бездонные. И когда правительства, особенно большие, оказываются в трудной ситуации, то поддержки уже нет. И поскольку то, что уровень долгов правительства достигает вершины, как правило, видно только после войн, то очевидно, что сегодняшняя стратегия не устойчива.
Если линия движения не устойчива, то как долго могут накапливаться долги? Мы не знаем. Академические экономисты разработали полезные инструменты для предсказания того, какие экономики наиболее уязвимы перед финансовым кризисом. Однако, несмотря на то, что мы можем определить уязвимость, определить точное время практически невозможно.
Наши модели показывают, что даже экономика, которая тяжело нагружена заемными средствами, теоретически, может продолжать работать еще на протяжении нескольких лет, или даже много десятилетий, прежде чем произойдет крах и сжигание. Все сводится к доверию и координации ожиданий, которые, в свою очередь, зависят от причуд человеческой природы. Таким образом, мы можем сказать, какие страны наиболее уязвимы, однако уточнить, где и когда разразится кризис, мы не можем.
Хорошую аналогию представляет предсказание сердечных приступов. Тучные люди с высоким кровяным давлением и высоким уровнем холестерина статистически имеют большую вероятность серьезного сердечного приступа или инсульта, чем человек, у которого не наблюдается таких изъянов. Тем не менее, люди, которые попадают в группы высокого риска, часто могут жить десятилетиями, не встречая подобных проблем. В то же время, люди, которые входят в группу «низкого риска», также умирают от сердечных приступов.
Конечно, тщательный мониторинг потенциально может дать очень полезную информацию для предотвращения сердечных приступов. Тем не менее, в конечном итоге это полезно, только если человек проходит лечение и, возможно, значительно меняет свой образ жизни.
Это же относится и к финансовым системам. Хороший мониторинг дает информацию, которая полезна только в том случае, если есть ответная реакция. К сожалению, мы живем в мире, в котором политическая система и система регулирования очень слабы и близоруки.
В действительности, ни одна экономика не имеет иммунитета перед финансовыми кризисами, вне зависимости от того, как инвесторы и лидеры пытаются убедить себя в обратном, как Кармен Рейнхарт и я описали в нашей новой книге под ироническим названием «В этот раз по-другому: восемь веков финансовой недальновидности». Как раз сейчас недальновидность заключается в этой фразе «в этот раз по-другому», поскольку правительства берут все долги на свои плечи и, мол, всем остальным не стоит беспокоиться.
Нас постоянно заверяют в том, что правительства не окажутся в положении дефолта. В действительности, правительства во всем мире объявляют дефолт с пугающей регулярностью, либо открыто, либо посредством инфляции. Например, даже США значительно понизили свой долг за счет инфляции в 1970-х годах, а также уменьшили стоимость доллара в золоте с 20 долларов США за унцию до 34 долларов США за унцию в 1930-х годах.
Сегодня хорошие новости заключаются в том, что кризис будет сдерживаться до тех пор, пока держится правительственный кредит. Плохие новости заключаются в том, что скорость, с которой накапливается правительственный долг, может привести ко второй волне финансового кризиса в течение нескольких лет.
Больше всего опасений вызывает огромная зависимость Америки от иностранных заимствований, особенно у Китая – дисбаланс, который, вероятно, посеял семена сегодняшнего кризиса. Азиаты признают, что если они продолжат накапливать бумажный долг, то они рискуют повторить опыт европейцев, которые пострадали тридцать лет назад, когда они накопили долги США, которые впоследствии растаяли из-за инфляции.
Ныне вопрос заключается в том, почему сегодня никто не предупреждает о следующем кризисе. У нас есть такие люди. Вопрос заключается в том, прислушиваются ли к ним политические лидеры. Расширение неустойчивого правительственного дефицита является ключом к вопросу, который лидеры G-20 должны задать себе сами, когда они встретятся в Питсбурге позже в этом месяце. В противном случае, королева Елизавета II и рабочие автомобильной промышленности Детройта снова будут спрашивать, и очень скоро, почему никто не видел его приближения.
Источник: Project Syndicate.
Autor: dv.ee Istsenko Olga