Такие переговоры часто называют торгом, что верно, хотя и не надо придавать слову «торг» сугубо негативного оттенка. Политический торг сродни рыночному и столь же нормален, потому что и тут и там речь идёт о цене согласия между покупателем и продавцом. Покупателем в данном случае выступает Партия реформ, а продавцами – претенденты на вхождение с нею в правящую коалицию. Вариантов не так уж много, их, в общем-то, три: реформисты с социал-демократами, реформисты с IRL и все три партии вместе. Варианты с участием центристов отвергнуты участниками торга, а вариант с IRL и соцдемами, но без реформистов возможен лишь теоретически.

Почему Партия реформ начала с социал-демократов, представляется достаточно очевидным. С одной стороны, реформисты полагают, что таким образом в какой-то мере реабилитируют себя в глазах сторонников более социально ориентированной политики, при этом важен, возможно, посыл, т.е. сам факт переговоров, а не их результат. С другой стороны, социал-демократы в качестве партнёров могут казаться им наименее опасным вариантом. Формирование тройственного союза способно заметно ослабить позиции Партии реформ в коалиции. Ведь по вопросам социально-экономического блока (социального в особенности) у социал-демократов и консерваторов из IRL много точек соприкосновения, и реформистам пришлось бы осторожничать и идти на разные принципиальные уступки в, так сказать, рабочем порядке. Большие разногласия у них по вопросам национальной политики и политики в области гражданства, но предыдущий опыт показывает, что эти темы приносились в жертву согласия и в пользу существующего статус-кво. Разумеется, проще всего было бы сохранить наличествующую коалицию, что выгодно уже чисто арифметически. Коалиция в составе реформистов и социал-демократов не станет коалицией меньшинства, но большинство её будет весьма зыбким. Но у Партии реформ и IRL вырос друг на друга большой зуб. И последние события и заявления лишь подтверждают это.

Именно в IRL следует искать истоки скандала с гарантийным письмом на 100 млн. долларов, подписанным Сиймом Калласом два десятка лет назад, в бытность его президентом Банка Эстонии. Этот очень своевременный слив информации органично влился в один поток со стародавней историей про пропажу 10 млн. долларов и с более свежим эпизодом с ВЭБ-фондом, в котором опять же фигурировало некое письмо. С решительным заявлением о расследовании многомиллионной гарантии выступил Март Лаар, занимающий пост председателя банка Эстонии. А некоторое время спустя из кругов, близких к IRL, а затем и непосредственно из партийных рядов раздались голоса о нарушении Калласом конвенции ЕС и добрых традиций, когда он выдвинул свою кандидатуру на пост премьер-министра Эстонии, не уйдя в отставку с должности еврокомиссара. Так что отношения между двумя составными частями правящей коалиции очень далеки от идеальных. Впрочем, все решительные телодвижения IRL можно считать и преду­предительными выстрелами, призванными вернуть Партию реформ с пагубного пути. Оказываться в оппозиции с глазу на глаз с этими невыносимыми центристами IRL совсем не хочется.

Эту головоломку предстоит решать в первую очередь реформистам, взявшим на себя роль покупателя. Но, рассуждая обо всех этих вариантах и возможностях, не стоит забывать, что и коалиция, и новое правительство формируются сейчас сроком всего на один год, а поэтому это то, что в спорте называется прикидочными состязаниями, которые тоже очень важны для определения расстановки участников на состязаниях официальных.