«Суур Тылль», он же «Царь Михаил»: любимый ледокол эстонских дельцов спасал финскую независимость

Наряду с гастролями популярных артистов, достижениями местных спортсменов-борцов, техническими достижениями читатели таллиннских газет первых лет ХХ столетия со всем вниманием следили за новостями «гонки к полюсу». В ту пору весь мир с напряжением наблюдал – какой же державе удастся пробиться к макушке Земли первой?

Имена полярных исследователей Роберта Кука, Руаля Амундсена, Роберта Скотта не сходили со страниц прессы. Среди тех, кто грезил достижением полюса был и русский адмирал Степан Макаров, причем, мечтал он достигнуть цели не пешком или на собаках, а на особом судне невиданного класса – арктическом ледоколе. Своей страстью Макарову удалось заразить даже министерство финансов – правда, чиновники в Петербурге больше интересовались не достижением полюса, а возможностью зимой проводить торговые суда от Оби до Риги, которую сулил адмирал. Сергей Витте одобрил смету на строительство судна, и в 1898 году в Великобритании был собран «Ермак» – первый в мире ледокол арктического класса.

Уже 9 марта 1899 года новенький ледокол сумел без особых усилий вызволить из ледового плена 11 судов в районе Таллинна. На Балтике новое судно зарекомендовало себя самым лучшим образом. Увы для Макарова, все три попытка путешествий на крайний север на «Ермаке» в 1899-1901 годах напротив закончились провалом. Мало того, что даже близко к полюсу пробиться не удалось, под угрозой оказалось само судно, стоившее казне немыслимые 1,5 млн рублей золотом (порядка 24 млн евро на современные деньги при в разы более низких ценах). В итоге власти запретили новые экспедиции. Теперь «Ермак» крушил лед во славу коммерции, расчищая пути к портам Петербурга, Таллинна, Хельсинки, Риги и Лиепаи. Впрочем, несмотря на неудачи в Заполярье он остался любимцем публики – его все новые успешные проводки судов по-прежнему неизменно попадали в газеты, пускай даже о покорении полюса пришлось забыть.

В Таллинне появилась даже байка о «Ермаке» и Макарове. Якобы зимой 1903 года, когда судно уже отчалило из таллиннского порта и следовало в Кронштадт, адмирал получил телеграмму от Рижского биржевого комитета, в которой сообщалось, что в Рижском заливе множество судов застряли во льду, и настоятельно просили направить ледокол на помощь. Связи с судном не было, и городские власти выделили Макарову городского стражника, который на лошади сумел догнать по льду ледокол, и передать приказ – следовать в Ригу. Каждый приход могучего судна в Таллинн становился событием. И, конечно, городские предприниматели изо всех сил лоббировали постройку новых больших ледоколов. Ведь мощи «Ермака» на всех не хватало, а порт Таллинна мечтал о росте числа грузов и продолжительности навигации.

Обнадеживающее известие пришло в Таллинн в конце января 1913 года. Кабинет министров в Петербурге наконец принял решение построить еще один могучий ледовый пароход. Второй по размеру после «Ермака» он должен был вобрать в себя весь 15-летний опыт его эксплуатации, а главное – предназначалось судно преимущественно именно для местного порта. Таллиннский залив, в ту пору покрытый льдом в среднем 70 дней в году, обещал наконец получить круглогодичную навигацию.

Со строительством судна должна была исчезнуть несправедливая конкуренция между финскими и эстонскими портами. Великое Княжество для проводки судов в Хельсинки и другие порты северного берега уже вовсю использовало новенькие мощные ледоколы Tarmo и Sampo, а Таллинну оставалось надеяться только на «Ермак».