Стоят ли за цифрами «880/7/22/80» налоговые мошенники?

Главной причиной владения офшорной компанией можно действительно считать оптимизацию налогов, однако, для Эстонии, эта оптимизация преимущественно осталась в 90-ых. В свете отсутствия подоходного налога для предприятий Эстония также является регионом с низкой налоговой нагрузкой, что существенно снизило интерес наших бизнесменов к юрисдикциям вроде Панамы. Также многие другие государства-члены Европейского союза предлагают различные возможности снижения налоговой нагрузки.  

Однако офшорные регионыпродолжают представлять  интерес для тех, кто занимается предпринимательством в сфере судоходства: для избежания двойного налогообложения, высоких налоговых сборов и во избежание запретов на импорт товара. Например, у Эстонии нет договора об избежании двойного налогообложения с Российской Федерацией, местами налоги на импорт товара довольно высоки, что поставило уже не одного предпринимателя перед необхоимостью продавать свой товар через офшорную компанию-посредника. Коме того,  к использованию таких офшорных компаний подталкивает и политическая ситуация, а именно сложившиеся отношения между ЕС и Россией.

 

Также для наследования имущества офшорное решение может оказаться достаточно эффективным при необходимости избежать двойного налогообложения. Принятие эстонского наследства налогом не облагается и в этом смысле Эстония является юрисдикцией  с низким налогообложением. Однако, проблема возникает при последующем отчуждении унаследованного имущества, когда государству придётся уплатить подоходный налог со всей цены продажи. Иными словами, если наследодатель вложил свой уже обложенный налогом доход в акции коммерческого предприятия, то при продаже этих акций наследником оный обязан заплатить подоходный налог с полной суммы, т.е. по существу, второй раз.

 

Поскольку проблемы владения и продажи наследственного имущества многогранны, то в мире достаточно распространено хранение оставляемого в наследство имущества на юридическом лице, которое не является в обычном понимании коммерческим предприятием, но которое даёт возможность гибко исполнять инструкции наследодателя. В Эстонии в такой ситуации можно было бы говорить о целевом фонде. Но на сегодняшний день использование у нас целевого фонда в смысле налогообложения является проблематичным, так как, например, полученные целевым фондом дивиденды облагаются налогом и при дальнейшей выплате наследнику, то есть повторно.

Думаю, если бы государство разумно разрешило вопрос о  налогообложении последующего отчуждения унаследованного имущества и исключило бы двойное налогообложение целевого фонда, то интерес эстонского налогоплательщика к офшорным решениям в смысле наследования угас бы. Скорее наоборот,многие состоятельные лица со своим имуществом пришли бы в Эстонию.

И еще одна причина, заставляющая людей пользоваться офшорными юрисдикциями - это желаниескрыть свое имущественное положение.Коммерческий регистр и основные регистры имущества в Эстонии открыты, поэтому при желании можно достаточно точно выяснить имущественное положение каждого, основываясь на содержащейся в них информации. Но не каждый хочет, чтобы о нем все знали. Если чиновника, не отразившего участие в офшорной компании в декларации своих коммерческих интересов, можно в этом упрекнуть, то в отношении т.н. обычного бизнесмена это неуместно.