The Jerusalem Post: Битва вокруг эстонской истории

Любой, кому известно об отношении в балтийских республиках к истории Второй мировой войны, Холокоста и последовавших за ними событий, хорошо понимает, что раздоры вокруг памятника - это лишь вершина айсберга, лишь проявление более глубокой борьбы, которая идет вокруг недавней истории этих стран.

С тех самых пор как в 1991 году Эстония верула себе независимость, оккупация страны советскими войсками в 1940-1941 годах, а затем в течение 40 лет после окончания Второй мировой войны, а также нацистская оккупация 1941-1944 годов стали предметом острых споров между эстонским большинством и этническими меньшинствами - русскими и евреями. Первые по понятным причинам предпочитают подчеркивать свои страдания при советской власти и ту роль, которую русские и евреи сыграли в преступлениях коммунистов, но в то же время замалчивают сотрудничество эстонцев с нацистами или преуменьшают его значение. Русские и евреи, со своей стороны, продолжают рассматривать победу Красной армии в Эстонии и конец нацистской оккупации как освобождение и спасение.

Важно помнить, что в Эстонии (как и по всей посткоммунистической Европе этот спор влечет за собой множество практических последствий, и потому за прошедшие годы противоречия между сторонами только углубились.

Одна из наиболее очевидных проблем - уголовное преследование людей, совершивших преступления в годы оккупации. Так, эстонские судебные власти приложили немалые усилия к тому, чтобы осудить преступников-коммунистов, в основном русских. К настоящему моменту в Эстонии вынесено не менее десятка подобных приговоров. Однако нельзя сказать того же о расследованиях против эстонцев, сотрудничавших с нацистами и замешанных в преступлениях Холокоста.

Перед эстонским судом не предстал ни один эстонский гражданин, участвовавший в преследованиях и/или убийствах евреев в годы Второй мировой войны, несмотря на то, что существует множество изобличающих доказательств как минимум по двум делам, представленным а рассмотрение за последние годы.

Недостаточная политическая воля Таллина, который не желает преследовать исполнителей Холокоста, отчетливо проявляется в публичных выступлениях таких чиновников, как бывший государственный прокурор Хейно Тынисмяги. В конце 2005 года он объявил о своем решении не преследовать в судебном порядке сотрудника эстонской политической полиции Харри Мяннила, который в 1941 году принимал участие в арестах евреев и коммунистов, впоследствии казненных его товарищами. Прокурор заявил, что эстонцы не могли быть замешаны ни в каких военных преступлениях нацистов, поскольку страна в то время была оккупирована. Эти слова явно противоречат многочисленным свидетельствам участия эстонцев в преступлениях времен Второй мировой и тому факту, что большинство местного населения поддерживало нацистскую оккупацию. (В Эстонии не было никакого антифашистского подполья или сопротивления.)

В том, что касается сохранения памяти о Холокосте и упоминания его в образовательных курсах, Эстония значительно отстает от других европейских стран - это отчетливо проявилось в долгом нежелании признать 27 января, день освобождения Освенцима, Днем памяти. То, что эстонских евреев не депортировали в этот лагерь смерти, предопределило выбор эстонского населения: подавляющее большинство (по данным опроса ежедневной газеты Eesti Paevaleht, 93%) выступило против введения такого дня.

Значительные расхождения в оценке важнейших событий новейшей истории Эстонии - основной фактор, порождающий напряжение в отношениях различных этнических груп страны. А если добавить серьезную дискриминацию при найме на работу и получении образования, что сплошь и рядом ощущет русскоязычное население (русские составляют треть населения, и многие эстонцы считают их оккупантами), то становится понятно, почему перенос памятника солдату Красной армии из центра Таллина привел к самым масштабным волнениям в Эстонии за последние годы.

Убрав памятник, правительство премьер-министра Андруса Ансипа явно играет на националистических чувствах, однако в глазах этнических групп, спасенных Красной армией, подобный шаг граничит со святотатством. Он усиливает у русскоязычных жителей чувство, что с ними обращаются как с людьми второго сорта, и подобные столкновения становятся неизбежными.

Доктор Эфраим Зурофф - директор Центра Симона Визенталя в Израиле.

Перевод "Инопресса"