Что делать с русскими?

Постепенное сведение на нет русскоязычных правовых изданий – это ещё одно звено в цепи действий, про которые хочется спросить: а в чем смысл? – сетует главный редактор ERR Айвар Пау.

Примерно у 30% населения Эстонии язык домашнего общения – русский. 40% из них признают, что не владеют эстонским на уровне, достаточном для чтения эстоноязычной прессы. Несмотря на это они живут в Эстонии, на них распространяется эстонское правовое поле и они должны быть в курсе обычаев и норм, а также санкций за их нарушение. Закон же представляет собой сложный текст, где важна каждая запятая.

Прекращение любого выполняемого государством действия можно обосновать только тем, что оно больше не нужно. И здесь я хочу спросить: на каком основании  исполнительная власть в последние два года решила, что значительная часть населения Эстонии не нуждается в законах на родном языке?

Они за это время в совершенстве овладели эстонским языком или стали примерными гражданами? Или правительство решило, что круг людей, понимающих их указы достаточно большой и без этой трети? Скажите прямо, так и так, это просто интересный эксперимент, цель которого заставить русских выучить эстонский язык. Или признайте, что правительство пытается превратить Эстонию в националистическое государство, где другим языкам, по крайней мере, в общественном пространстве, нет места.

Не крутите, говоря то о нехватке денег, о то том, что семь лет назад количество подписчиков на законы на русском языке уменьшилось. До того, как перестали печатать законы на русском языке, на них было подписано 30 человек. Издание Riigi Teataja на эстонском языке выписывало 17 человек. Если исходить из этой логики, то сейчас не стоит в интернете публиковать и законов на эстонском языке.

Пока не будет приведено ни одной разумной причины, необходимо продолжать издавать официальные переводы законов на русский язык.