Эстония, которую мы всё же хотели

Несмотря на то что риторика высказывающихся - разных оттенков, налицо невероятное единство мнений: «Эстония не готова к такому» (читай - мы не хотим видеть столько африканских иммигрантов в нашей маленькой стране и не хотим жить с ними рядом).

Люди боятся, и это естественно. Боятся, что круг их комфорта будет разрушен. Тем более что рассказы о преступлениях и насилии в гетто беженцев, которые, кстати, происходят в соседних Финляндии, Швеции и Норвегии, – это не страшилки, а реальные факты. Разница культур, менталитета, которые ну никак не интегрировать в наши… Тем более что мы ещё те «интеграторы», со своими русскими справиться не можем. Ну и ещё много-много чего, что сплачивает не только живущих в Эстонии людей, но и до сих пор непримиримых в своих взглядах политиков. У нас вообще так заведено, если и дружить, то против кого-то. А тут цель ясна и даже выделена чёрным цветом.

По сути, за всех, даже самых политкорректных ответила Кристийна Оюланд: «Я, как белый человек, чувствую, что белая раса в опасности».

Заявление Оюланд откровенно расистское и совершенно недопустимое. Деловые Ведомости (ДВ) считают, что проблема вовсе не в цвете кожи и различном менталитете, а в возможных социальных последствиях. Дело не в том, что эти люди заберут у нас работу, потому что одна из наших проблем - это как раз нехватка рабочей силы. Правда, квалифицированной, а те, кто к нам приедут, вряд ли обладают нужной квалификацией.

К тому же вопрос в том, пойдут ли они вообще работать. Опыт поднаторевших в приёме беженцев стран заставляет в этом сомневаться. Значит, существует реальная опасность, что их социальное обеспечение ляжет на плечи наших налогоплательщиков.

Интересно, есть ли в нашей таблице Excel хоть что-то на эту тему. Скорее всего, нет. Тогда события могут развиваться по пирамиде Маслоу. ЕС, конечно, выделит деньги, 50 млн. евро на 2015-2016 годы,но их ведь, как всегда, не хватит. Ещё одна серьёзная проблема заключается в том, что к нам повезут отнюдь не женщин и детей из лагерей беженцев, где они влачат действительно ужасное существование, а тех, кто уже добрался до Европы, причём за большие деньги. Поэтому безбрежность гуманизма ЕС вызывает тоже большие сомнения. Европа всё же решает не столько проблемы несчастных беженцев, сколько свои собственные, если иметь в виду страны, ими переполненные.

Конечно, нас пытаются успокоить, объясняя, что «криминальное прошлое беженцев с Ближнего Востока и из Африки будет проверять специальная группа Министерства внутренних дел»... Ну да. Мы ж умные и опытные в этом вопросе, кроме того, африканские и ближневосточные страны славятся своими качественными базами данных. Поэтому проверить не то что криминальное прошлое, а заодно и будущее – вообще не вопрос. По утверждению самого же МВД, люди с Ближнего Востока и из Африки не всегда бегут от войны, многие скрываются от наказаний за серьёзные преступления. Под видом беженцев могут скрываться, например, и исламские боевики.

Почему вдруг эта новость прозвучала для нас как гром среди ясного неба? Мы что не знали, когда вступали в Евросоюз, что придётся считаться с европейскими законами? Ну вспомните анекдот советских времён, когда иностранец приезжает в СССР и, гуляя по улице, падает в открытый люк. Вылезает оттуда злой и грязный с возгласом: «Ну что, нельзя было предупреждение или флажок какой поставить?», на что проходящий мимо прохожий ему отвечает: «А вы что, не видели флажка при въезде в страну?» и тянула руку ещё до того, как учитель успевал задать вопрос (читай, выполняла беспрекословно все директивы ЕС), вдруг встала в позу, заявив, что квоты не пропорциональны. Зато европейские деньги мы получали с удовольствием. Что ж, настало время платить по счетам. Готовьтесь к тому, что завтра к вам могут заехать необычные соседи. И не надо морщить нос. Вот в Швеции это считается уже неприличным.