• Внимание! Эта статья была опубликована более 5 лет назад и относится к цифровому архиву издания. Издание не обновляет архивированное содержание, поэтому, возможно, вам стоит ознакомиться с более свежими источниками.

    Янек Мягги: я уже надоел сам себе

    министр госуправления Янек Мягги.Фото: EESTI MEEDIA/SCANPIX BALTICS

    «Сдаётся, что управление Эстонией немного похоже на театр, в котором у всех есть роли, в которых они выступают на сцене. Но за кулисами никто ни в кого стрелять не стремится, как это часто бывает в спектакле. Наоборот – выясняется, что все актёры добрые друзья и по вечерам вместе покидают театр», – говорит министр госуправления Янек Мягги.

    Постоянно попадающий под огонь критики центрист и в прошлом специалист по связям с общественностью Янек Мягги рассказал в радиопередаче Aripaev «В гостях министр», чему он научился за два месяца в политике. Он также объяснил, почему уже устал от своей медийной славы, когда он постоянно видит себя на страницах разных изданий.
    Начнём с событий прошлой недели или с решения правительства прекратить спецпланировку целлюлозного завода. Вы успели уже встретиться с предпринимателями Est-For, чтобы обсудить дальнейшие действия?
    Чиновники министерства финансов с ними встречались, сам я был в отъезде. На этой неделе встреча состоится, время уже оговаривается.
    От чиновников вы слышали, о чём говорили на встрече?
    Меня ввели в курс. Мы имеем дело со сложным процессом, длящимся последние два года. Думаю, сейчас давать однозначную оценку было бы неверно.
    Говорят, что правительство просто пошло по наиболее лёгкому пути – выбрало популярность вместо того, чтобы отстоять интересы предпринимателей.  
     
    Наоборот. Я считаю, что всё это время правительство было на стороне предпринимателей. Но идти против народа мы тоже не можем. Нынешнюю обстановку лучше всего характеризует английское выражение „catch-22“, означающее, что единственного решения ситуация и не имеет. Думаю, что теперь, когда все стороны конфликта успокоятся и обсудят, как быть дальше, верное решение, удовлетворяющее всех, будет найдено.
    Как вы думаете, после выборов тональность дебатов вокруг строительства целлюлозного завода и решение правительства было бы иным?
    Процитирую предпринимателей, руководителей Est-For, которым я задал тот же вопрос, – как им кажется, не лучше ли обсуждение отложить на время после выборов. На что Маргус Кохава ответил, что в Эстонии перманентные выборы, и такого времени, чтобы их не было в подобном этому по длительности проекту не найти.
    Ваш бывший коллега, партнёр фирмы по связям с общественностью OU Agenda PR Индрек Раудъялг сказал, что после наблюдений и анализа всего происходящего вокруг целлюлозного завода, он пришёл к выводу, что правительство было слабо связано с предпринимателями. По его словам, на правительственной пресс-конференции прозвучало обвинение со стороны министров в том, что бизнесмены не вели разъяснительной работы с общественностью. А это может быть воспринято как знак, что бизнесменов с их инвестициями в Эстонии вовсе не ждут, раз правительство их не поддерживает. Как вы прокомментируете это?
    Приветствую Индрека, он отличный коллега, но отвечу, что его мнение в корне не отвечает истине. Разумеется, мы с предпринимателями тесно общались. Я вообще поражаюсь, что в Эстонии, когда, по сути, проблема уже не решаема, начинаются разговоры о проблемах с коммуникацией и общением. Хорошее содержание просто объяснимо, его легко транслировать. Вот если содержание усложнено, то со стороны легко давать оценки, а …
    Спустя две-три недели после моего первого выступления перед Рийгикогу я встретился на лестнице с Эйки Нестором. Он спросил, как дела. И я признался, что половина тех советов, которые в своей жизни я раньше давал политикам, были неверными. Не плохими, а просто ложными. Потому как, если ты сам не в деле и не обладаешь достаточной информацией, то давать оценки на основании заголовка в какой-нибудь газете и что-то советовать… да, конечно, это можно делать, и заголовки будут убойными, но жизнь этим не улучшить.
    Так что, вы больше не давали бы политикам таких советов, как раньше?
    Безусловно. За два месяца я получил очень многое… ну, может, и неверно говорить, что стал умнее, но знаний значительно прибавилось и осознания основ политической коммуникации тоже.  
    Вы заметили, что когда дело идет вкривь и вкось, часто начинают ссылаться на ошибки в коммуникации. Почему это так?
    Думаю, это самый простой способ самооправдания, когда у тебя нет ни единой свежей мысли по поводу природы неудачи. Очень часто, никто в такой неудаче не виноват. Мы ведь не можем предвидеть, когда пойдёт дождь в июле будущего года.
    Что вас больше всего удивило в политической жизни или что потребовало от вас наибольшей приспосабливаемости?
    На взгляд со стороны, это простая работа. Это интересная работа, но и очень напряжённая. И даже не потому напряжённая, что надо ужасно много вкалывать, а потому, что хотелось бы сделать гораздо больше, но это невозможно.
    Я запросто мог бы заполнить 48 часов в сутки и всё равно часть того, что кажется необходимым сделать, осталось бы несделанным. Нагрузка членов правительства огромна. Конечно же, можно сказать, что лучше расставляй приоритеты и чётче планируй, но это не так-то просто – ведь люди ждут от тебя постоянной работы.
    Существует реальная опасность перетрудиться?
    Как существует и опасность недоработать и заниматься не тем, чем надо. В предпринимательстве это тоже так, но в частном секторе всё же большая свобода выбора в смысле того, что считать работой.
    Как вся эта история с заводом может повлиять на наши дальнейшие  крупные инвестиции? После выступления на пресс-конференции министра предпринимательства Урве Палу осталось впечатление, что отныне каждый проект должен бы проходить процедуру народного голосования?
    Не должен. Могу с чистым сердцем рекомендовать всем предпринимателям планировать сколько угодно заводов и делать самые захватывающие проекты. Но понятно, что цель любого бизнеса – добиться позитивного результата. Я сам в качестве бизнесмена не раз терпел неудачи. Вкладывал много сил, а результата не было. Но были и удавшиеся проекты. Это и есть предпринимательский риск. 
    Сменим тему. На прошлой неделе пресса устроила вам головомойку из-за вашей поездки с мигалкой и сиреной в Вырумаа. С какой скоростью вы ехали?
    Полное враньё, а не новость. Было так. Я сидел на заднем сидении машины и работал. За рулём был водитель, в салоне полно народу. В какой-то момент мне сообщили, что мы использовали огни. Могу объяснить, что все министерские машины оснащены такими огнями, и когда они едут быстрее, к примеру, 100 или 110 километров в час, то для знака полиции, с какой машиной те имеют дело, включаются синие огни.Никаких мигалок у автомобилей нет и сирен тоже.
    Никакого распоряжения ехать быстрее я не отдавал и даже не знал, что водитель использовал огни. Более того, я не уверен, что водитель значительно превысил разрешённую скорость, поездка протекала спокойно. Ну, возможно, скорость и была в пределах 110 километров, не знаю.
    Когда появилась новость, вы объяснили спешку тем, что у вас был плотный рабочий график.
    Но не мог же я поставить водителя в неудобное положение. Естественно, мы с советниками составили слишком плотную программу. Проснулся в тот день я до шести, домой добрался в половине первого ночи. Тот день и впрямь был очень напряжённым. Вероятно, водитель озаботился нашим графиком и использовал возможность. Дорога оставалась пустынной, кроме нас машин особенно и не было. Попался водитель, который нас заснял, но удачи и радости ему и впредь.
    С вступлением в должность вас постоянно анализируют и комментируют, критикуют. Скажите честно – вы наслаждаетесь вниманием или всего этого несколько больше, чем ожидалось?
    Да, на удивление больше. В одной беседе с Юри Ратасом в его кабинете, в ходе совещания я сказал ему, что совершенно устал от самого себя. Я, правда, не читаю всё, что обо мне пишут, не хочу. Само собой, что мы обязаны быть в курсе, но я не углубляюсь в написанное. Мною полностью владеет одна мысль – как до третьего марта выполнить свою работу как можно лучше. Этому я посвящаю всё своё время, в том числе, и в выходные дни. Но я не жалуюсь, ведь мне выпала уникальная возможность.
    Что касается наслаждения, то наслаждаюсь я трудом с самого того момента, как начал трудиться. Наслаждался и работой в Aripaev с 1994 по 1997 годы. В свою работу я всегда вкладывал страсть.
    Да и критикуют меня не по существу. Например, за поездку с мигалками, которой я не совершал. Также критиковали меня и за полёт на вертолете, в то время как остальных тошнило на Рухнуском судне. Но и это не полная правда. Никакого изъявления желания лететь на вертолёте от меня никому не поступало.
    Головы людей забиты злыми мыслями, но если их не высказывать, то мы и не знали бы, что думают люди. Лично я считаю, что отвечаю за всё мною сказанное. Не годится после нашей с вами беседы здесь, чтобы кто-то выдернул из контекста какую-то фразу и перевернул её. 
    Из этого ответа можно сделать вывод, что вас хотят сделать более скандальным, чем вы есть на самом деле?
    На самом деле я очень скучный человек. Отпраздновал 24 года супружества, воспитываю детей, занимаюсь шашками, которые многим кажутся тоже скучным видом спорта. Вообще-то, думаю, что я самый что ни на есть обыкновенный человек.
    Что же тогда заставило, к примеру, Eesti Paevaleht написать, что власть ударила вам в голову?
    Не знаю. Возможно, излишняя открытость. Я всегда стремился обо всём говорить честно, даже с журналистами. За 18 лет работы в своём бизнесе мне ни разу не пришло в голову самому отправить в какую-нибудь газету статью о себе. Но при этом писал я много, потому что просили. А теперь, в 2018 году, сам я написал и отправил в Postimees только одну заметку-мнение на тему госреформы. Мне кажется, что если не попросят, я больше ни строчки не написал бы. Во всяком случае, после этого небольшого приключения в политике.
    Насколько вы прислушиваетесь к своим советникам?
    Очень прислушиваюсь. Уверен, что человек не способен видеть себя со стороны. Чтобы быть профессиональным советником надо понимать, что ни у одного советника нет такого объёма информации, как у того, кому даются советы. В противном случае мы могли бы критиковать, например, премьера за то, что он в Молдове встретился с той или иной личностью, но я думаю, что такие критики ничегошеньки во внешней политике не понимают. А если ты чего-то не знаешь, то иногда неплохо бы воспользоваться замечательной возможностью промолчать.
    Много ли советов по связям с общественностью вы даёте своим соратникам в правительстве?
    Я бы не называл это советами по связям с общественностью. Это ограничило бы рекомендации. Но, разумеется, особенно в критических ситуациях я своё мнение высказываю. Уверен, что все 15 членов правительства умные и находчивые, что для меня явилось полной неожиданностью. Если читать прессу, то создаётся впечатление, что политики только и делают, что грызутся друг с другом. Могу по секрету сказать, это не правда. Наоборот – они очень дружелюбны, но борьба за привлечение внимания, разумеется, идёт. И борьба эта постоянна, а не только в преддверии выборов.
    Может, мы даже и не осознаём, сколько людей реально стремятся в политику. Они готовят себя к этому, работают, выражают острые взгляды. И вот однажды мы обнаруживаем, что хоп! Он уже политик! И собирается баллотироваться и тому прочее.
    Отсюда дружеский совет журналистике – будьте внимательнее, разбираясь в мотивах людей. У части из них никаких мотивов и нет, они делают всё от чистого сердца. Но есть и такие, кто выдаёт себя за независимых экспертов, но на самом деле они cочень большим креном.
    Междусобойная грызня политиков – выходит, это спектакль или преувеличение медии?
    Думаю, что политика – это игра в шашки. Игра, в которой нужно видеть на несколько самых разных ходов вперёд. Границы между партиями не настолько жёсткие и колючие, как иногда кажется. Мне кажется, что управление государством Эстония напоминает театр, в котором все роли на сцене распределены. Но за кулисами никто ни в кого стрелять не собирается, как это бывает по ходу иного спектакля. Наоборот. Выясняется, что все актёры добрые друзья и дружной гурьбой по вечерам выходят из театра.
    Вы говорили, что люди, предприниматели могли бы смелее делать что-то интересное, к примеру, в Ида-Вирумаа. Что это могло бы быть? Ведь одними разговорами, мол, направляйтесь в этот регион, делу не поможешь?
    Конечно, этого мало, но если не говорить, то люди и не задумаются. Например, когда было время и о том, что инвестиции в таллиннскую недвижимость всячески себя оправдывают, никто не говорил, то никто и не инвестировал, а те немногие, кто это делал, разбогатели. Верю, что для этого очень многое сделало государство. Не буду говорить о госпрограммах, это рядовые дела. А большое дело было бы, к примеру, чтобы в малонаселённых регионах, где мы нуждаемся в рабочих местах, и где, по мнению государства, дела идут не так уж и хорошо, политика заработной платы была бы особая. Что наверняка помогло бы людям сделать выбор в пользу жизни дома. Не то, чтобы я был против передвижения людей, познания ими мира. Но если мне надо выбрать, жить в Валга, Выру, Пайде, Нарве или Тюри, то такой выбор у меня должен быть.
    В последнее время вы усердно посещаете самые разные регионы Эстонии. Скажите честно, какова, по-вашему, общая картина? Есть у нас проблемы периферийности?
    Считаю, что самая настоящая периферия в Эстонии – это Таллинн. Считаю, что таллиннцы, произвольно и субъективно оценивают другие регионы. То жизнелюбие, с которым я столкнулся, например, в Пылва, где был на открытии площади, просто поражает. Во мне возникло ощущение, что это классное место для жизни. Никакой периферии и в помине нет. Есть две основополагающих проблемы: во-первых, желание привести в порядок дороги и инфраструктуру; во-вторых, желание, чтобы в сельских районах появилось как можно больше рабочих мест публичного сектора.
     
     
  • Самое читаемое
Японский рынок продолжает лихорадить: теперь падает иена
Несмотря на историческое решение центробанка Японии на прошлой неделе, иена упала против доллара до самого низкого уровня за 34 года, что увеличило риск вмешательства со стороны властей.
Несмотря на историческое решение центробанка Японии на прошлой неделе, иена упала против доллара до самого низкого уровня за 34 года, что увеличило риск вмешательства со стороны властей.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.