Таави Мадиберк, основатель Skeleton Technologies, считает, что государственные инвестиции в инновации далеко не всегда приносят результат. Следовательно, от них можно бы и отказаться, ибо драйвером инноваций является частный сектор.

Основанный Мадиберком стартап Skeleton Technologies занимается производством суперконденсаторов. Они используются как источники энергии в разных областях, включая, к примеру, робототехнику. Мадиберк сравнивает свою продукцию с тем, что производит Tesla, и – не в пользу компании Илона Маска.

«Наши конденсаторы в 4 раза мощнее, чем у Tesla. Кто-то может подумать, что это просто мой маркетинговый ход. Однако в Соединённых Штатах Америки признают, что наш продукт лучше, чем у любого из конкурентов», - говорит он.

На вопрос из зала, является ли компания прибыльной или же просто съедает деньги инвесторов, Мадиберк ответил, что у предприятия есть чёткий план, как достичь прибыльности ко второй половине 2021 года. Частично такой срок объясняется особенностью рынка, которая заключается в том, что даже если компания заключит выгодный договор, потребуется значительное время, чтобы получить от этого деньги.

Главным драйвером инноваций Мадиберк считает частный сектор. «Практика показывает, что государственные исследования в этой области далеко не всегда приносят результат. Что его приносит, так это частный сектор. Поэтому Эстония могла бы быть первой страной в мире, которая скажет решительное "нет" дотациям и мерам поддержки инноваций», - полагает он.

Мадиберк не отрицает возможность государственных инвестиций, но они должны делаться ровно на тех же условиях, как это сделал бы частный инвестор.

Также основатель Skeleton считает, что борьба с изменением климата представляет собой возможности, сопоставимые с теми, что дало изобретение интернета. Другой вопрос, что когда был изобретён интернет, Европа «прошла мимо этой волны», ибо крупнейшие интернет-компании, такие как Google или Microsoft, не являются европейскими.

«Чтобы Эстония достигла энергонейтральности, нужно будет вложить 16,7 миллиарда евро. Однако мы должны задаться вопросом: многое ли из того, что для этого должно быть сделано, можно создать в Эстонии?» - рассуждает он.