Фото: dv.ee

Кильки с русским акцентом: история семьи Малаховых – рыбопромышленников и защитников республики

Сейчас Каларанна – модный столичный район, где каждый кусок земли для девелоперов на вес золота. Но ещё в середине ХХ века он был знаменит прежде всего товаром, давшим ему название – рыбой. И каждый житель здесь знал семью русских предпринимателей Малаховых, которых считали хранителями секрета настоящей «таллиннской кильки».

Ещё несколько десятилетий назад из крохотной бухты Каласадам в старом таллиннском порту ежедневно уходили на промысел десятки судов – и возвращались со свежедобытой морской рыбой. Здесь же суда разгружались, товар по рельсам отправлялся на склады, рынок или рыбоконсервные заводы, расположенные неподалеку. Рыбаки добывали салаку, треску, камбалу, лосось, ряпушку и угрей. Но главным таллиннским брендом была килька.
На самом краю бухты Каласадам до сих пор стоит импозантный красно-жёлтый кирпичный дом. Сейчас этот адрес – Выргу, 6 известен горожанам благодаря ресторану и пекарне KOGU с деликатесами вроде пирожков с мясом и черемшой или картошкой и трюфелями. Но прежде дом, с балкона которого удобно наблюдать за уходящими и прибывающими в гавань судами, был конторой и консервным заводом купцов Малаховых.
Контора бывшего консервного завода Малаховых, Выргу, 6, Таллинн.Фото: Алексей Шишкин
Четыре поколения этой семьи строили в Таллинне бизнес, благодаря которому были прозваны «килечными королями».

Килечные короли

Засаливать кильку в Таллинне, который тогда звался Ревелем, горожане начали как минимум 350 лет назад. Уже в XVII веке авторы заметок о странствиях по Балтике рекомендовали будущим путешественникам непременно полакомится мелкой солёной рыбешкой. Тогда её заготавливали частным образом – на дому и небольшими партиями, часто параллельно с другими промыслами.

«Продаю хорошо засоленные кильки и принимаю заказы на омовение и обряжение покойников»

Кроме местных рыбаков, кильку добывали и приезжие – на весенний и осенний лов в Ревель приезжали сезонные работники из русских нечернозёмных областей. Спрос был огромен – в один только Петербург в 1826 году отправили 40 000 бочек солёной рыбы. Некоторые из сезонных мигрантов решали осесть в Эстонии на постоянной основе.
Именно так в нашем городе очутился рыболов из Осташкова, Тверской губернии Дмитрий Семёнович Малахов, собравший на новом месте собственную артель. Помогали ему сыновья – Николай и Павел. Уже вскоре они заняли прочные позиции на местном рыбном рынке и обзавелись собственным рыболовным флотом. Средств хватало не только на нужды семейства, но и на благотворительность. Николай Малахов стал одним из спонсоров и первым старшиной Ревельского общества спасания на водах. В память об этом его надгробие на Александро-Невском кладбище в Таллинне украшает резное изображение гибнущего в буре парусника и спасательной шлюпки.
Надгробие Николая Малахова на Александро-Невском православном кладбище в Таллинне.Фото: Алексей Шишкин
Павел Малахов прославился как новатор – считается, что именно он построил первый в Эстонии траулер – судно «Николай» (позднее «Сааремаа») водоизмещением около 300 тонн, с металлическим корпусом, двумя мачтами и паровым двигателем. В Балтийском море ловля тралом считалась тогда небезопасной, и траулер Малахова уходил за тысячи километров от порта приписки – в бассейн Северного Ледовитого океана.
Кроме того, Павел Дмитриевич прославился традиционной для русского купечества эксцентричностью. Для того, чтобы поступить к нему на работу, требовалось проявить недюжинные таланты.

В свою артель Малахов отбирал только самых проверенных людей. Критерием отбора был... аппетит: желающему присоединиться к делу Малахов предлагал в один присест съесть пять фунтов хлеба. Пить при этом не позволялось, а ведь пять фунтов — это поболее двух современных кило. Не все справлялись с кушаньем, и хозяин артели безжалостно отказывал им: если не смог осилить еду, то и тянуть невод тебе уж явно будет не по силам!

Йосеф Кац
краевед и писатель
В 1881 году Малаховы обзавелись собственным особняком в Каламая на улице Суур-Патареи, 18. Украшенный деревянной резьбой и башней-бельведером, он скорее напоминал богатые дачи Кадриорга, чем рыбацкие дома портовой окраины.
Прорывным для семейства стал 1890-й, когда Павел Малахов и его сын Фёдор обустроили прямо у гавани рыбоконсервный завод. Новые технологии увеличили срок хранения кильки, упростили её складирование и розничную продажу. Даже спустя многие месяцы после изготовления ревельские консервы можно было сразу подавать к столу или использовать в качестве полуфабрикатов.
Рыбопромышленник Фёдор Малахов (Старший), особняк Малаховых на Суур-Патареи, 18.Фото: dv.ee
Малаховы были одними из многих игроков на рынке ревельской кильки. Они соревновались с другими эстонскими, немецкими и русскими консервными промышленниками. Лидером рынка в ту пору считался поставщик императорского двора Дёмин – его современные горожане знают благодаря торговому центру Demini на улице Виру, 1. В прошлом это был доходный дом Василия Дёмина, на первом этаже которого располагался его же магазин колониальных товаров. Кстати, изображали этот дом и на этикетках рыбных консервов.
Магазин Дёмина на Виру, 1. Этикетка килек Дёмина.Фото: dv.ee
Это привело к любопытному казусу, в 1893 году дошедшему до суда. Павел Малахов, соперничая с Дёминым, нашёл в Петербурге его полного тёзку и похожий на таллиннский дом. Сговорившись с питерским Василием Дёминым, кстати совсем не рыбопромышленником, а парикмахером, Малахов стал клеить на свои консервы этикетки похожие на дёминские. Понятие авторских прав в ту пору только зарождалось, и наказать за посягательство на бренд было непросто. Максимум суд мог потребовать у авторов «контрафакта» на будущее изменить этикетки.
Конкуренция между Дёминым, Малаховым, Сумаховым, Лесманном и другими «килечными королями» Эстонии продолжалось до самого 1917 года. Бороться им было за что. Даже по консервативным подсчётам, в последние годы Империи оборот ревельских килек только на внутренним рынке оценивался в сотни миллионов современных евро. Не исчез бизнес и после революции в России.
Кильки Малахова, 1930-е. Диплом за лучшие килечные консервы Эстонского Крестьянского общества , Тарту, 1939.Фото: dv.ee

Во славу республики

Последний из прославленных бизнесменов Малаховых – Фёдор Фёдорович – появился на свет в Таллинне в 1898 году. Едва он успел закончить школу, Ревельское Петровское реальное училище, как началась Первая Мировая война. Молодого Малахова призвали сперва в императорскую армию, а после падения царской власти в чине подпоручика зачислили в артиллерию народной армии Эстонии. Летом 1919 года во время Освободительной войны купеческий сын отлично зарекомендовал себя в боях против немецкого ландесвера, сражаясь бок о бок с генералом Николаем Реэком, будущим военным министром.
Вернувшись к мирной жизни, Фёдор Фёдорович продолжил образование в Тартуском университете, на отделении коммерции. Курс включал эстонскую историю, эстонский, русский и английский языки, юриспруденцию, химию и политические науки. Параллельно с учёбой молодой предприниматель взялся за управление унаследованным в 1920 году от отца рыбоконсервным бизнесом в Таллинне. При нём компания успешно вышла на новые рынки – в том числе в Африке и на Ближнем Востоке, заново наладила поставки кильки в СССР через Ленинградский порт, а заодно и расширила ассортимент. Теперь, помимо рыбы, на заводе FEDOR MALAHOV AS консервировали овощи, ягоды и фрукты – особенно популярна, в том числе за границей, была закатанная в банки чёрная смородина.
Проект нового особняка Малаховых на улице Выргу, 1.Фото: Muis.ee
Но главным продуктом оставалась, конечно, килька. Теперь она уже не называлась «ревельской», на стильных чёрно-золотых банках значилось «Таллиннские деликатесные кильки». Рядом красовались медали республиканских сельскохозяйственных выставок. Удивительно – хотя консервы с завода в Каларанна поставляли в том числе в далекие южные порты, а суда с фамилией MALAHOV на борту добирались до арктических вод, к концу 1930-х годов на предприятии трудилось всего 15 рабочих.
В 1938 году Фёдор Малахов заказал проект нового особняка на улице Выргу, 1, прямо у завода – в стиле функционализма, как и положено эстонскому буржуа. Но он так и остался не воплощённым. Наступали опасные и трудные времена. Уже в следующем, 1939-м году на Балтийском море начались военные действия между СССР и Финляндией. А в 1940 году в Таллинн вошла Красная армия, Эстония оказалась оккупирована Советским Союзом.

Хранитель рецепта

Вскоре начались репрессии и принудительная национализация активов. Причём, происходила она в том числе по инициативе таллиннских рыбаков. Уцелело письмо от 1940 года, в котором экипаж судна «Käsmu» обращается к советским властям с просьбой отобрать у Малахова грузовик, который рабочим якобы нужнее, чем бывшему бизнесмену.
В своих воспоминаниях, опубликованных после восстановления независимости, таллиннский русскоязычный адвокат Всеволод Губин пишет, что к тому времени рыботорговец, по видимому, оставался последним, кто знал классический рецепт настоящих «ревельских килек».
Рецепт таллиннских килек Малахова, 1941 год. Рыбопромышленник Фёдор Малахов, 1937 год.Фото: dv.ee
«Как говорили, (он) один владел тайной их изготовления. Выпускал он и шпроты такого же высокого качества. При советской власти Малахов был арестован органами НКВД и погиб, унеся свой секрет в могилу», – пишет Всеволод Губин в книге «Времена не выбирают...».
К счастью, тут мемуарист неправ. На самом деле рецепт сохранился. В Эстонском морском музее хранится фирменный бланк фирмы «FEDOR MALAHOV», датированный февралём 1941 года. К тому моменту частное предприятие уже было ликвидировано. На этом бланке подробно записан рецепт консервов из кильки. Желающему узнать, каким на вкус был эстонско-русский деликатес, придётся попотеть. Он потребует не только привычных специй вроде имбиря, кориандра, гвоздики, перца и соли, но и масла сандалового дерева.
Вид на Каласадам и консервный завод Малаховых, первая половина ХХ века.Фото: Muis.ee, Морской музей Эстонии
Да и судьба самого Малахова была не такой драматичной. Арестованный в 1941 году, он всё же вышел на свободу. Советские власти не разрешили ему вернуться в Таллинн, но бывший купец сумел получить работу на островах, на запущенном в 1949 году предприятии Hiiu Kalur. Считается, что именно их консервы имеют вкус, наиболее приближённый к «тем самым» довоенным малаховским килькам. Скончался Фёдор Фёдорович в 1985 году. Его родственники живут в Эстонии по сей день.

В Эстонии сохранилось множество «свидетелей» раннего капитализма – заводские здания, бывшие конторы, даже брендированные канализационные люки. Но мало кто знает, какие события привели к их появлению. Журналист ДВ и краевед Алексей Шишкин публикует цикл материалов о том, как развивалась и менялась экономика нашей страны на разных исторических этапах.

TextMagic о миллионных убытках: опасения по поводу ухода с биржи слишком драматичны
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.