Со вторым вопросом, т.е. с ценой на водку, по крайней мере, на уровне принципа все ясно: картельные сговоры запрещены. Вопрос лишь в том, существовала ли такая договоренность в действительности, и можно ли это доказать. Если смотреть шире, то проблема рынка заключается также в т.н. «звериной» конкуренции – т.е. снижении цен для того, чтобы вытолкнуть остальных конкурентов с рынка, и, таким образом, создать лучшие условия для новых искажений рынка. Таким образом, если мы хотим, чтобы картелей было меньше, нужно заботиться о том, чтобы для их заключения необходимо было нечто большее, чем просто договоренность нескольких участников.
По части услуг здравоохранения все не так просто. Безусловно, разумным является предложение Департамента конкуренции добавить в закон о страховании здоровья ясные критерии, лишь при выполнении которых Больничная касса будет иметь право отдавать при распределении денег неограниченное предпочтение больницам, указанным с программе развития больниц (HVA). Не так как сейчас, когда остальные фирмы по оказанию услуг здравоохранения могут претендовать на финансирование Больничной кассы лишь тогда, когда останутся деньги, неиспользованные больницами HVA.
Это экономически верное и логичное предложение, но воплотить его не так-то просто. Хотя мы весьма критичны в отношении эффективности публичного сектора Эстония, мы не испытываем большого интереса к его экономике. Однако если конкуренция принесет с собой снижение цены на самую дешевую водку, вопросов у нас это не вызовет. Однако если дело касается цен на самые дешевые услуги здравоохранения, то вряд ли мы будем оставаться спокойными.
Значительной части наших сограждан, конечно, нравятся утверждения о том, что качество медицинской услуги обеспечивается ее сложностью и командной работой, и что открыть услуги здравоохранения для конкуренции сложно именно с точки зрения сохранения качества. Однако с точки зрения экономки это означает самую обычную плановую экономику, где нет места конкурентам, находящимся вне плана.
В то же время, если в будущем мы не хотим платить за здоровье значительно больше, мы волей-не волей должны думать об экономике здравоохранения, и в том числе взять на вооружение такое бесчеловечное понятие как «оптимальная услуга». Логика при этом говорит о том, что разнообразные услуги лучше всего (полнее и дешевле) получать при помощи разнообразных поставщиков этих услуг.
Очевидно, что идея оптимизации услуг здравоохранения крайне непопулярна, однако, к сожалению, учитывая направление нашего развития, это неизбежное действие. Поскольку публичное финансирование здравоохранения не увеличивается, нужно или ограничить оказание услуг, или дать людям больше возможностей для выбора.
Но о какой свободе решений можно говорить, если у людей нет возможности выбрать среди различных предложений, и они не заинтересованы в том, чтобы думать о количестве этих предложений? Если рынок искажен при помощи схем финансирования, если тот, кто делает выбор, не получает обратной связи от рынка, и если счет оплачивает Касса медицинского страхования?