Алексей Шишкин: «Европейская Грузия победит. Но у этой победы будет горькое послевкусие»

В начале марта я прогуливался по тбилисскому району Чугурети вместе со старым приятелем, грузинским бизнесменом. «Скажи, а за что многие в Грузии так не любят бывшего президента Михаила Саакашвили?» – спросил я. Мы шли по живописной тенистой улочке со старинными домами, и мой спутник ответил. «Смотри: при Шеварднадзе здесь вместо тротуаров стояли частные гаражи. Незаконные, но так было принято годами, все это знали. Мишико сказал “все убрать” и снес гаражи. И у очень многих в Грузии был такой “гараж”, а не у них, так у их родственников или друзей. И, как ты понимаешь, я говорю не только о парковочных местах».

За последние годы «Париж Кавказа» пришел в очевидный упадок. Нехудожественно разрисованных стен, пустующих магазинов, невывезенного мусора стало больше. Правда, увеличилось и число отреставрированных зданий, и благоустроенных городских зон, но тем больше контраст между блеском и нищетой. Стильные экспатские заведения, зачастую рассчитанные в значительной степени на переехавших в Тбилиси европейцев, россиян, украинцев, белорусов поражают не только интерьерами и выбором, но и цифрами в меню. Бары и кафе могут соперничать ценами с недешевым Таллинном, при этом средняя месячная зарплата по стране, по данным Wise, составляет чуть больше $600.

Каждый день, уже больше месяца жители Грузии выходят на улицы, возражая против принятия закона «О прозрачности иностранного влияния». Но тут его чаще называют просто «русули канони» – «русский закон», имея в виду его сходство с репрессивными практиками Кремля, а заодно и едва скрываемую пророссийскость правящей партии «Грузинская мечта». Ее нередко тоже называют «Русской мечтой», несмотря на декларируемый нейтралитет и даже прозападность. В декабре 2023 года Грузия получила статус страны-кандидата в ЕС, и вскоре после этого «Мечта» вернулась к обсуждению скандального закона, уже один раз внесенного годом ранее, но отозванного после первой волны масштабных протестов.

На сей раз закон провели через все три чтения, а уличные акции отчасти подавили силой, отчасти – просто проигнорировали. «Русули канони» правящая партия, скорее всего, рассчитывает использовать как инструмент против НКО и оппозиции перед предстоящими осенью парламентскими выборами. Кстати, это не единственная правопопулистская инициатива, спущенная «Мечтой» в предвыборный период. Еще одним ожидаемым документом, будто написанным по российским лекалам, должен стать законопроект против «псевдолиберальных ценностей», который, вероятно, будет содержать запрет «ЛГБТ-пропаганды». Он, впрочем, в обществе, где православная церковь пользуется огромным влиянием и авторитетом, вызывает несколько меньшее раздражение, к тому же пока не вынесен на голосование.

Мое личное ощущение Zeitgeist’a в Тбилиси весной 2024 года подсказывает, что упорство «Мечты» в утверждении «русского закона» в конечном счете сыграет против нее. Эффект от ярлыков «агентов иностранного влияния», которые партия хочет навешать на конкурентов, может, и повлияет на выборные результаты. Но еще больше на них повлияет консолидация и мобилизация противников «Мечты», возникшая благодаря протестам против репрессивной инициативы и усилившаяся на фоне их насильственного подавления. Едва ли лидер «Мечты» и экс-российский олигарх Бидзина Иванишвили и его сторонники сумеют полностью подмять под себя избирательную систему страны, разрушив грузинскую демократию, до 26 октября нынешнего года, даты на которую назначен плебисцит.

А если так, то «Мечта» с большой вероятностью потеряет в парламенте единоличное большинство, как уже не раз случалось с популистскими партиями в прошлом. В том числе так утратил свой мандат и Михаил Саакашвили. К массе недовольных отобранными «гаражами» присоединились те, кого раздражало самоуверенное упорство бывшего президента, наметившиеся авторитарные замашки и, конечно, фактически проигранная война с Россией в 2008-м. Вооружившись обещаниями золотых гор, чуть ли не прямой раздачи денег населению, Иванишвили триумфально свалил «Единое национальное движения» Саакашвили в 2012-м.

Теперь сама «Мечта» в схожем положении. Ее обещания экономических чудес сбылись в малой степени, близость с Кремлем общество скорее раздражает, как и недемократическая манера принятия решений. Даже бюджетники, которых в апреле, опять-таки по российской методе, согнали на встречную проправительственную акцию на проспекте Руставели, в попытке заглушить голос протеста недовольно шепчутся: «А не проголосовать ли осенью за кого-то еще?»

Но как известно, лучшее оружие автократа или даже того, кто только надеется им стать, это страх перед будущим. И вот тут-то начинается самое интересное.

Потенциальная победа протестующих, особенно, если она будет одержана не на баррикадах, а на участках для голосования, только укрепит грузинскую демократию. Это несомненный плюс. Европа и США получат более надежного и предсказуемого союзника на Южном Кавказе, а сама страна, скорее всего, присоединится, наконец, к санкциям против России и займет более активную позицию по войне в Украине, где за ВСУ, кстати, воюет целый грузинский легион. К числу очевидных будущих решений можно отнести и отмену безвизового режима с Россией, на которой давно настаивает оппозиция и националисты. Последнее станет катастрофой для десятков тысяч россиян, фактически годами живущих в Грузии в статусе туристов (получить ВНЖ в этой стране им крайне непросто и сейчас).

Но все это – простая часть.

А сложная – вот она. Россия – второй крупнейший торговый партнер Грузии после Турции. Причем, партнер труднозаменимый в теперешних реалиях. Немалая часть продуктов питания, в том числе львиная доля муки, основы грузинского традиционного рациона, поступает именно из России, а 65% знаменитого грузинского вина экспортируется в РФ. Как известно, экономика и политика неразделимы. И едва ли при смене политического курса нынешние показатели товарообмена удастся сохранить.

В то же время, увы, Европе, погруженной сейчас в собственные экономические проблемы, сейчас почти нечего предложить Грузии кроме моральной поддержки. Субсидии и гранты, которые она уже получает, и без того велики. Страна уже получила статус кандидата в ЕС – чего же больше? А для принципиального расширения торговли нужно хотя бы обеспечить безопасность в Черном море, где, напомню, третий год идет большая война.

Еще одна тема, которую Россия «продает» Грузии в обмен на лояльность властвующей пока «Мечты» – призрачные гарантии безопасности. Значительная часть населения все еще переживает травму войны 2008 года и фактической оккупации Россией двух грузинских регионов. Несопоставимость ресурсов Тбилиси и Москвы заставляет немалую часть грузинского общества поддерживать тезис: «Лишь бы не было войны». И этот рычаг Кремль, конечно, тоже охотно применит в случае смены власти в Сакартвело. Даже символическое бряцание оружием на границе может оказать на внутреннюю политику Грузии штормовой эффект.

И вот что стоит помнить Эстонии. Когда Маргус Цахкна или другие европейские политики и чиновники выступают на митинге против закона «О прозрачности иностранного влияния», для них это стоит немногого – собственные избиратели почти гарантировано поддержат участие в проевропейском и продемократическом протесте. Проблемы же и ухабы – новые российские угрозы, экономический и продовольственный, миграционный кризисы достанутся Грузии. Это не значит, что на стремлениях к демократии и европейской ориентации нужно ставить крест, бросившись в объятия России.

Просто, обсуждая перспективы проевропейских сил на южном Кавказе, стоит помнить, что даже их победа теперь будет иметь очень горький привкус. И кто знает, не смогут ли очередные популисты в следующем избирательном цикле опять развернуть колеса местной политики в обратную сторону?