Гюльчатай, открой личико
Дебаты в парламенте по поводу судьбы образования в Эстонии вызывают живой и широкий интерес не только потому, что это тема, в которой всяк полагает себя знатоком, но и потому, что она действительно затрагивает каждого и касается будущего страны и живущих в ней людей.
Для русскоязычных жителей Эстонии она актуальна вдвойне, потому что отягощена всем тем комплексом проблем, который связан с образованием на русском языке. Казалось бы, то, что обсуждают депутаты, не имеет прямого отношения к упомянутым проблемам, поскольку речь там идёт о том, как обустроить систему в принципе и в целом, чтобы она функционировала адекватно и была способна реально служить общественному и экономическому развитию. ДВ отлично понимают озабоченность бизнеса, представители которого указывают на ненормальные пропорции между всевозможнейшими менеджерами с дипломами и квалифицированными рабочими, что чрезвычайно красноречиво проявилось в последние несколько лет. Но в то же время мы убеждены в том, что связь между “общими принципами” и проблемами русскоязычного образования не только существует, но она прямая и непосредственная.
Не раз и пространно, правда только в местной русской печати, говорилось о том, что гимназическое образование на неродном языке на выходе даёт менее образованных абитуриентов, чем те, что учатся на родном. Речь не об образовании, подтверждаемом соответствующим документом, а об образованности. И дело не только и не столько в том, на каком языке школьники учатся, сколько в том, кто и как их учит. Учитель, прошедший “курс молодого бойца фронта преподавания на эстонском языке”, способен внятно и громко прочитать перед классом из учебника и даже пересказать его более или менее своими словами. Но едва ли он сможет прибегнуть к реминисценции, вставить уместную цитату, отослать к подходящему к случаю произведению и т.д. А без всего этого нет разговора между учителем и учеником. Но это лишь то, что совсем уж на виду. Ничуть не менее тревожны и разные высказывания, раздающиеся с разных уровней, начиная прежде всего с министра образования Тыниса Лукаса.
Например, о переводе гимназий на стопроцентное преподавание на государственном языке. Или, скажем, о более строгом отсеве после основной школы, о приёме в гимназию на основании вступительных испытаний. Сама по себе эта идея может быть даже разумной, но применительно к нашей теме вовсе не исключено, что она, будучи поставленной на рельсы госрегулирования, обернётся неравным отсевом из основной школы - из-за того же нетвёрдого знания эстонского языка.
В этой связи не могут не вызывать тревогу жалобы из университетов на то, что, мол, русские студенты тормозят вузовский учебный процесс, поскольку им приходится многое объяснять. И тут же абсолютно неадекватная политическая буря по поводу Екатерининского колледжа, как раз и призванного этот тормоз разблокировать.
Правда, буря-то, может, как раз и адекватная - с точки зрения действительных, а не проговариваемых вслух целей. Перевод гимназического обучения на государственный язык власти объясняют заботой о равенстве всех на рынке труда. На самом же деле неравенство как раз усугубляется: в связке “школа-вуз” из-за отмеченного выше недостатка образованности. А в альтернативе “основная школа-гимназия ver shy;sus основная школа-ПТУ” просто рынки труда оказываются разными. Не видеть этого довольно странно.
Поэтому мы обращаемся к властям: объявите честно, может, это и есть ваша подлинная цель. Гюльчатай, открой личико, как ты уже это делала. Скажете, наивный призыв. Наверняка. В таком случае - призыв к сегодняшним школьникам и их родителям: есть ведь ещё свободный и честный бизнес, дело, где можно себя проявить и реализовать. Дерзайте.