К чему все эти постмодернистские тонкости с изучением каждого “чиха” чувствительных социальных групп, если есть человек и общегосударственные ценности: свобода, равенство, ну и братство в терминах “уважения”.

А лучше бы всё же в терминах чувствительности и даже любви, поскольку если подходить к человеку не только с позиций Французской революции, но и с точки зрения его ценности, то никуда от этих сложностей не уйти - человек, увы, индивидуальность со всеми своими достоинствами и недостатками, силой и слабостью, уверенностью и сомнениями, талантами и безд??????-??????? ??????арностью. Если приводить в пример живущих здесь русских, то не только Петров, Иванов и Сидоров, но и Демидов, Языков, Баранов, для которых “Марсельеза” звучит пугающе до сих пор, ведь с общегосударственными ценностями бывало и так, что сегодня в них есть человек, а завтра нет человека.

Зато любовь гарантирует, что всё останется на своих местах, и каждый получит столько внимания, сколько нужно. Проблема одна - до сих пор с этим справлялась в основном лишь церковь. И ближайший пример подсказал сам президент, когда, будучи в Пюхтицком монастыре, вспоминал, что и ныне здравствующий в России Печорский монастырь сохранением от большевистского разгрома обязан первой Эстонской Республике. Так и есть, монастырь будет признателен ей до конца дней своих.

Там и был явлен “кульбит любви”. Во время германской оккупации, когда в печорских школах были устроены военные госпиталя и школьники выдворены на улицу, настоятель открыл у себя в резиденции эстонскую школу, а для русских детей, которым “и стены помогали”, место нашёл лишь через год. Плюс к тому - пусть президент закроет уши! - монастырь молился за победу российского воинства.

Кто в какой любви в тот момент нуждался, тот такую и получал.

Autor: Ольга Журьяри