Худшее, что в этой ситуации можно делать - это торопиться с выводами. Уже можно слышать вопросы: «Что делать? Забирать деньги из Swedbank? Переводить пенсионные накопления в другой банк? А рухнет ли экономика, если его закроют?»

Каждый из этих вопросов по отдельности, безусловно, абсолютно правилен и оправдан. Тот или иной банк может закрыться, у пенсионных фондов могут возникать проблемы, а Swedbank действительно является системообразующим банком.

Однако есть вопросы, а есть паника. Это разные вещи. Есть ли сегодня повод для последней? Пока не просматривается. Есть ли повод для оптимизма? Тоже рановато. Мы не знаем, чем закончится сага со Swedbank. Может быть, выяснится, что никакого отмывания денег вовсе не было (деньги от офшоров сомнительного происхождения – всё-таки пока не криминал).

А возможно, наоборот, окажется, что те десятки миллионов евро, о которых сегодня идёт речь – лишь маленькая снежинка на вершине огромного айсберга полномасштабного отмывания денег, о которым мы сейчас только начинаем узнавать.

Правильного ответа мы сегодня не знаем. И в этой ситуации очень легко начать безосновательно навешивать ярлыки. Хуже всего, что паника, как показывают последние пару лет, сковывает и сами банки, из-за чего мы имеем удручающую ситуацию, например, с открытием счетов нерезидентам.

Так как же лучше всего реагировать на всю эту «чёртову неопределённость», как гласит известный анекдот? Поскольку в случае со Swedbank поводов для паники или неоправданного оптимизма нет, лучшее, что сегодня делать – это беспристрастно следить за информацией.

От кого требуются активные действия, так это от самого банка и Финансовых инспекций Эстонии и Швеции, которые, столкнувшись с подозрениями, обязаны внести в ситуацию ясность. Вопросов немало. Действительно ли Swedbank проводил проверку на фоне скандалов в остальных банках или только сказал, что проводил? Почему система контроля банка смогла пропустить транзакции на 6 миллиардов, среди которых не только переводы в офшоры, но в офшоры с «дурной славой», известные по предыдущим расследованиям? Сделал ли банк что-то, когда команда Браудера обратилась к нему в прошлый раз?

Задача инспекции и банка – выйти с «открытым забралом» и ответить на эти вопросы. Максимальная ясность и открытость коммуникации – лучший способ избежать паники и сохранить доверие к банковской системе.