Теперь свои таланты и навыки квалифицированного экономиста и менеджера Мария применяет в маленьком городе в Костромской области. «Конечно, зарабатываю я в разы меньше, – улыбается она. – Но нам хватает. Зато, мне кажется, теперь мы живем намного правильнее». Свою новую жизнь она называет простой и размеренной, не употребляя громких слов про истинные ценности и самое главное. Но суть, очевидно, именно в этом.
«У меня все есть для счастья: высокие доходы, прекрасная семья, друзья… А внутри как будто пустота». Эту жалобу регулярно выслушивают на первом приеме психотерапевты по всему миру. И Россия не исключение. «В моей практике число людей с такими жалобами заметно увеличилось примерно с начала 2000-х годов, – рассказывает психотерапевт Маргарита Жамкочьян. – Причем обращаются люди действительно успешные, часто топ-менеджеры крупных компаний. Они жалуются на неудовлетворенность, пустоту, на то, что не могут даже отдыхать. Отдых для них превращается либо в продолжение работы, либо в бесконечный поиск все более острых и сильных ощущений». Чего им не хватает? И можно ли сформулировать это в двух словах? «Нам кажется, чем больше мы зарабатываем и потребляем, тем больше удовольствия должны получать. Но парадокс в том, что зависимость здесь обратная, – полагает психоаналитик Валери Бланко (Valerie Blanco). – Ведь потребляя все больше, мы удовлетворяем только желание иметь больше. И забываем, что основная задача человеческого существа, которое по своей природе глубоко несовершенно, – удовлетворить свою фундаментальную потребность «просто быть». Отсюда и это растущее чувство недовольства жизнью».
А Маргарита Жамкочьян считает, что если пытаться назвать то, что мы теряем в ежедневной гонке, одним словом, то это будет слово «радость». «Ее отсутствие отмечают практически все. Мы лишаемся непосредственных, спонтанных эмоций. Мы хотели бы чувствовать, хотели бы ощущать самые простые переживания – но отчего-то не можем, – говорит она. – Это может прозвучать странно, но это так: современная жизнь часто заставляет отсоединяться от своих чувств».
Одна из причин этой «отсоединенности» – в потоке событий и информации, который до краев заполняет нас. Другую причину Маргарита Жамкочьян видит в рационализации переживаний, которая характерна для современной жизни. «Допустим, вы обижаетесь, печалитесь, сострадаете, – словом, вам больно, – поясняет она. – Но ведь это отвлекает от насущных дел, заставляет переключаться. А жизнь, карьера, работа требуют сосредоточенности на главном. И вы думаете: ну что обижаться, например, на начальника? Все равно он всегда прав. И если с такой установкой жить лет десять или больше, происходят серьезные изменения. «Я отрезал от себя обиды» – так сказал мне один мой клиент. «Отрезал», понимаете? Это не случайное слово. Отрезая от себя что-то, мы становимся меньше, теряем способность испытывать не только отрицательные, но и положительные эмоции».
При этом и материальный успех, ради которого мы идем на эту беспрерывную «ампутацию» эмоций, вовсе не гарантирует счастья. «Исследования давно показали, что ощущение счастья напрямую связано с материальным благополучием лишь у бедных людей, – напоминает психолог Дмитрий Леонтьев. – А когда все основные материальные потребности удовлетворены, рост доходов уже не делает нас счастливее, как бы много мы ни зарабатывали».
45-летний Алексей отправился из Москвы в командировку в Карелию – повез образцы оборудования своей компании тамошним лесозаготовителям. И впервые в жизни попал на лесозаготовку. «Я рассказывал клиенту про технические характеристики, а сам все смотрел на этих людей вокруг, – вспоминает он. – Мужики валили лес. И я вдруг подумал: они делают дело, а какого черта я делаю со своей жизнью?» Все эти контракты, отчеты о командировках показались мне вдруг такой ерундой…» Вернувшись в Москву, Алексей думал было уволиться, но решил для начала обратиться к психотерапевту: «Хочу разобраться, что вдруг на меня нашло, и понять, что мне на самом деле нужно».
Почему это желание вернуться к своим сущностным потребностям возникает внезапно и с такой удивительной силой? «Потому что мы долгое время игнорировали это желание, поддавшись требованиям социума или следуя наставлениям родителей, – отвечает Валери Бланко. – Конечно, нельзя отрицать, что все эти «так надо» нам необходимы: они нас дисциплинируют, подсказывают, как себя вести в той или иной типовой ситуации. Но все это продолжается до тех пор, пока эти подсказки не загоняют нас в жесткие рамки, мешая достичь источника того, что Ницше называл «жизненной силой». Нереализованные глубинные желания зачастую оборачиваются для нас серьезными кризисами».
В этой ситуации стремление к «простой», «природной» жизни оказывается для многих вполне естественным. Собственно, на нем основано современное явление, известное как дауншифтинг. «Природа, конечно, очень помогает возвращению непосредственности восприятия, эмоций, – указывает Маргарита Жамкочьян. – И обращение к ней вполне закономерно». Да и максимальное упрощение тоже играет свою роль. «Это одно из самых сильных ощущений – прямая зависимость жизни от собственных действий, – продолжает Маргарита Жамкочьян. – Что сделал, то и получишь. Нарубил дров – будет тепло, принес ведро из колодца – будет вода».