Все выбросить? Скорее всего.

Исходя из тенденций, можно предположить, что в будущем все будет производиться из биоразлагающихся материалов. После истечения гарантийного срока мы будем просто выбрасывать вещи, которые после переработки пойдут на поля в качестве удобрений. Заводы могли бы бесперебойно работать, люди - потреблять, государство - собирать налоги, а сельское хозяйство процветало бы. Все было бы красиво и честно.

На самом деле все уже функционирует. За исключением одного – товары не используются в качестве удобрения, ведь они изготовлены из не возобновляемых и долго разлагающихся материалов. Свалки только растут. Вторичное использование становится все более невозможным, хотя о нем говорят больше, чем когда-либо ранее. Вещи изготавливаются таким образом, чтобы их было невозможно отремонтировать, или это слишком дорого. Пишутся правила, которые на первый взгляд охраняют природу, но при более близком рассмотрении - нет.

У меня экономическое образование, и я верю в регуляцию рынка. Свободный рынок, казалось бы, должен привести к тому, что потребители получают максимально качественный товар по минимально возможной цене. Но куда ведет рынок на самом деле? В лучшее будущее для нас и наших детей? К сожалению, нет. Экономические модели учитывают рациональных людей и полную информированность всех участников рынка.

На самом деле все обстоит иначе. Большинство потребителей нерациональны. На нас можно оказывать влияние. Мы хотим потреблять все больше, покупать все более модные и красивые вещи. Они нам быстро надоедают, и мы идем покупать что-то новое. Мы можем позволить себе это. Тем более, у нас нет выбора. Долговечные товары практически не производятся, или они очень дорогие. Как узнать, прочную или непрочную вещь мы покупаем?

Продавцы и изготовители собирают подробную информацию о нашем потреблении. Говорят о целых отделах, рассчитывающих, насколько долговечным делать продукт, и по какой цене его продавать. Какая модель принесет максимальную прибыль. Если вещь слишком долговечна, то сокращаются продажи. Предприятия обладают подробной информацией о потребителях и их поведении в реальном времени, а также значительное влияние оказывает реклама. В век компьютерных технологий можно все просчитать. Даже то, сколько человек готов вынести. И, кажется, люди терпеливы. Информация, которой обладает другая сторона, то есть, потребители, и их возможность оказывать влияние на производителей и продавцов, никак не уравновешивает эту ситуацию.

Одним из основных аргументов Apuneks при продаже подержанной мебели, является то, что мы получаем прочную профессиональную мебель от предприятий. Нашими лучшими клиентами как раз являются те, кому надоела разваливающаяся мебель. Они ознакомились с ценами на мебель в специализированных магазинах и в шоке приходят к нам. Многие люди не знают, что профессиональная мебель стоит очень дорого. Рабочий стул от известного и качественного производителя может стоить 1000, даже 2000 евро, а хороший клиентский стул 200–300 евро или даже дороже. Думаю, если бы в мире было больше качественных вещей, производителям профессиональных изделий пришлось бы пересмотреть цены.

Не все рабочие места можно оборудовать быстро разваливающейся мебелью, приходится покупать профессиональную мебель. И если в теоретической экономической модели конкуренция должна понижать цены, то в реальной жизни производители, скорее, идут на уступки в качестве.

Как правило, в наших магазинах некачественных изделий нет, но иногда попадаются. Например, на внешний вид мебель выглядит как изготовленная из цельной древесины. Если ее поднять, то она оказывается слишком легкой. При сборке или, например, если она требует ремонта, выясняется, что мебель изнутри полая. Внутрь не засыпано даже опилок. Остается только оболочка, не очень прочная, в которую невозможно закрутить ни одного винта. Или дешевая домашняя мебель. Я не разбираются в терминах, но материал напоминает покрытый лаком картон. Такая мебель также не подлежит ремонту. Или материал, который на первый взгляд напоминает металл, а на самом деле легко деформируется или ломается. Или бытовая техника, которую невозможно отремонтировать. Например, используются детали, которые уже изначально были произведены недолговечными. Их нельзя заменить. Когда-то металлические изделия были прочными. Но с годами детали становятся все тоньше. Как говорит мой спутник жизни, в последние годы при изготовлении бытовой техники лист металла красят с одной стороны, потом - с другой, а затем металл вытаскивается.

Говорят, что подержанная мебель в моде. Время от времени к нам приходят люди, которые как бы стыдятся, что зашли. В утешение хочу сказать, что наши клиенты вполне успешны. Они умеют обращаться с деньгами и могут подсчитать, что выгоднее для их компании. Другими словами, это рациональные люди.

Много лет назад на новые товары давали годовую гарантию. Большинство из них работает или работало бы до сих пор. Старую вещь заменили из-за того, что хотели приобрести новую и красивую, а не из-за того, что она разваливалась. Сегодня гарантия составляет два года. И примерно через это время вещи разваливаются.

Пугает то, что никто не заинтересован в переменах, может, только будущие поколения, но у них нет права слова. Заводы получают прибыль, государство - налоги, потребители все новые и дешевые товары.

Это как лавина. Не стоит ждать, что клиенты или производители, игнорируя свои интересы, станут массово правильно себя вести - производить более качественно и покупать по более высокой цене. Изменения может инициировать только правительство. Вопрос не в том, что качественные вещи производить очень дорого или очень трудно. Вопрос в экономической модели, в которой все думают только о своем благополучии на данный момент. Мы все стали жертвами сложившегося положения.

Майа Абилине,

продавец подержанной мебели

Apuneks