Фото: коллаж, Елена Ценно

Как эстонские немцы открыли в Петербурге 40 молочных магазинов, а потом едва не увели «Пляску смерти» из Нигулисте

После закрытия консульства в Петербурге осталось всего одно здание с тремя эстонскими львами на фасаде. Это готический «небоскреб» – дом знаменитого во времена Николая II товарищества молочной торговли «Помещик». Его создатель сумел объединить балтийских мызников, а в 1920 году едва не похитил из Таллинна знаменитую «Пляску смерти».

К началу ХХ века столица Российской Империи Петербург была одним из крупнейших городов Европы. Его население приближалось к 2 млн человек, город переживал демографический, индустриальный и строительный бум. Одновременно с взрывным ростом возникали и новые трудности. В частности, экологические. Город фактически лишался привычных источников молочных продуктов: сыра, масла, молока и сливок.
Раньше их производством занималось население ближайшего пригорода, расположенного на противоположном берегу Невы, Охты и других предместий. Но по мере приближения к ним новых заводов и рабочих кварталов качество продукции падало. Кроме того рос шанс встретить в продуктах опасную заразу – например, бациллу холеры, регулярно поражавшую город и вызвавшую массовые эпидемии.
Состоятельные горожане стали отдавать предпочтение привезенной издалека молочной продукции. Прежде всего – из Финляндии. Финские фирмы, занимавшиеся сбытом в имперской столице, завели даже собственные флоты. Шхуны с набитыми льдом трюмами через Ладожское озеро доставляли из Карелии в Петербург свежие сливки и соленое или сладкосливочное масло. Естественно, эстонские фермеры тоже не могли не побороться за перспективный рынок.

«На Балтийской железной дороге существовал так называемый „молочный поезд“, доставлявший в С.-Петербург молочные продукты из Эстляндии и придорожных местностей Ямбургского и Петергофского уездов. Молочные продукты доставлялись в столицу в виде молока и „скопов“ – творога, сметаны, масла, сыров»

Из книги «Аграрное развитие Санкт-Петербургской губернии в ХIX веке»

В большинстве своем фермеры сдавали продукцию перекупщикам по оптовым ценам, что, конечно, вело к финансовым потерям. Решением этой проблемы занялось «Товарищество прибалтийских дворянских имений под фирмою „Помещик“».

Молочные реки

Новый сельхозкооператив, учрежденный в Таллинне 14 июля 1900 года, объединил мызников и крупных фермеров Эстляндской, севера Лифляндской и запада Петроградской губернии, преимущественно этнических немцев. Большинство хозяйств находились на территории современной Эстонии.
Концепция была исключительно простой. Мызы, вступившие в товарищество, располагались в основном неподалеку от железных дорог. Управляющие на телегах отправляли молочные продукты до ближайшей станции, откуда они доставлялись прямо в Петербург в «молочное депо» неподалеку от Балтийского вокзала или на центральный перевалочный склад в Раквере теми же «молочными поездами» – составами из вагонов-ледников. И оттуда уже распределялись по магазинам. Вся цепочка от производства до реализации оказывалась в руках одной компании.
Фирменный магазин товарищества «Помещик», рекламное объявление фирмы с перечнем адресов отделений за 1916 год.Фото: коллаж, Елена Ценно
Возглавил фирму «Помещик» Вольтер Феофилович Штакельберг (André Carl Wolter, он же часто Вальтер), из старинного эстляндского рода, возведенного в баронское достоинство шведскими монархами в начале XVIII века. Рыцарская семья Штакельберг была в числе крупных землевладельцев Балтийских губерний. Родственникам основателя «Помещика» принадлежали в том числе знаменитый замок Тагапере, мызы Пюсси, Роосна-Аллику, Пидула, Вяэна и еще несколько десятков усадеб. Отец Вольтера сам управлял кирпичным заводом в Каложицах – одном из имений семьи на западе Петербургской губернии. Сам Вольтер помимо ведения дел «Помещика» был ревизором «Русско-Английского банка» в Петербурге. А до основания сельскохозяйственного товарищества заведовал казенными складами – отсюда и необходимые познания в логистике.
Товарищество бурно развивалось. К 1916 году оно имело 41 собственный магазин в Петербурге и ближайших окрестностях, в том числе в Царском Селе, рядом с резиденцией Николая II. Товары снабжали фирменными бирками и пробками с собственным брендом. В газетах и справочниках печатали рекламу: «Ежедневно свежее молоко и все молочные продукты с доставкой на дом!». Курьерская служба с заказом продуктов по телефону была еще одной фишкой передовой эстонской компании. Для тех, кто особенно сильно опасался болезней «Помещик» предлагал стерилизованные молочные продукты. Кроме того у фирмы имелась и отдельная детская линейка со смешным котом на этикетке.
Фирменная упаковка молочных магазинов товарищества «Помещик», 1900-е годы.Фото: коллаж, Елена Ценно
Со временем товарищество получило право изображать на этикетках государственный герб и именоваться «поставщиком двора». Это означало, что фирма показала стабильно высокий уровень обслуживания – проработала в течение 10 лет без существенных жалоб клиентов.
Средства, вырученные от продаж, фирма инвестировала в том числе в недвижимость. В 1911 году рядом с «молочным депо» на Измайловском проспекте был за 80 000 рублей (приблизительно 1 млн евро в текущих ценах) приобретен участок под строительство собственного дома. Проект в популярном у немецкой публики готическом стиле составил архитектор Яков Блувштейн. Кроме квартир для сдачи в аренду в комплексе, построенном «Помещиком», имелась гостиница, кинотеатр, офисы, подземные склады, помещения под магазины. Конечно, в том числе и для фирменного магазина молочного товарищества. В доме с момента постройки в 1912 году были электрическое освещение и центральное отопление — редкость для тогдашнего Петербурга.
Дом товарищества «Помещик» в Петербурге, Измайловский проспект, 16. Герб Эстонии на угловой башне здания.Фото: коллаж, Елена Ценно
Высокая стрельчатая башня стала доминантой всего квартала — с учетом жестких строительных уставов, запрещавших возводить здания шире проезжей части улиц, она была для Петербурга почти небоскребом. На фасаде башни был помещен щит с гербом – тремя «шествующими смотрящими впрямь львами» – геральдическими леопардами. В ту пору это был герб Эстляндской губернии, а вскоре – независимой Эстонской республики.

Далекие берега

После большевистского переворота 1917 года деятельность «Помещика» стала невозможной. Дома и склады в Петрограде были национализированы, а пути между магазинами в городе и мызами в Эстонии отрезаны. Да и у владельцев усадеб на фоне разгорающейся в регионе смуты, а затем и Освободительной войны появились более насущные проблемы, чем нераскупленное молоко.
Бывший руководитель «Помещика» Вольтер Штакельберг за несколько лет до революции перебрался в Финляндию, после провозглашения ее независимости он сделался финским гражданином.
Скорее всего, именно он был тем самым финским бароном Вальтером Штакельбергом, который весной-летом 1920 года оказался замешан в скандал с незаконным вывозом ценностей из Эстонии в Финляндию. Как писала газета Waba Maa, несколько вагонов с золотыми и серебряными изделиями, старинной посудой, картинами и другими ценностями (даже детскими вещами!) были собраны в основном по немецким дворянским мызам и отправлены из Раквере железной дорогой в Таллинн. Не пройдя досмотра, на корабле «Вяйнемейнен» опечатанные ящики с ценностями уплывали в Хельсинки.
Благодаря военному представителю Финляндии в Эстонии канал контрабанды удалось затормозить.

Полиция Суоми вместе с эстонскими коллегами сумела найти и задержать несколько грузов незаконно вывезенного антиквариата. К расследованию был привлечен лично глава криминальной полиции Финляндии.

В двух ящиках, оформленных на имя Штакельберга, следователи обнаружили ценную старинную живопись. И в том числе — уникальное полотно «Пляска смерти» из церкви Нигулисте.
Несмотря на протесты Штакельберга и других немецких и шведских аристократов, которым принадлежало большинство вещей, ценности были возвращены в Таллинн. На Тоомпеа была организована выставка возвращенных сокровищ. Там, как перечисляет корреспондент Waba Maa, можно было увидеть доспехи и оружие, старинные китайские вазы, посеребренные и позолоченные пистолеты из Турции и арабских стран, мебель XVIII века и многое другое.
Как ни странно, Вольтер-Вальтер не понес серьезного наказания за участие в контрабандной операции. Согласно отметкам эстонской полиции, в 1924 году он посещал Эстонию, заезжал на родную мызу Кивилоо в Харьюмаа и даже ночевал в Таллинне не где-нибудь, а в домике Петра I в Кадриорге.
Статьи по теме
Все статьи по теме

TextMagic о миллионных убытках: опасения по поводу ухода с биржи слишком драматичны
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Хотя убытки TextMagic, котирующейся на альтернативном рынке Таллиннской биржи First North, достигают десятков миллионов евро, руководство фирмы утверждает, что не планирует дилистинг.
Фондовый управляющий: вернется ли Euribor к 0%?
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Сегодняшние прогнозы говорят о том, что инфляция в еврозоне находится под контролем и что шестимесячная процентная ставка по евро, которая в октябре достигла пика почти в 4,2%, продолжит снижаться. Однако мы вряд ли увидим, да и не должны увидеть, что Euribor вернется к 0%, пишет управляющая фондами Swedbank Investeerimisfondid AS Катрин Рахе.
Эстонец из Петербурга строит с супругой ресторан высокой кухни в Силламяэ
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.
Дом 1949 года постройки на улице Каяка в Силламяэ, рядом с морем, много лет был заброшен, а сейчас выделяется среди других свежей краской. Супруги Герман и Ирина Венгервельд создают здесь отель и ресторан высокой кухни. «Мы заточены не только на жителей Силламяэ», – говорят они.